Постановление о сословиях в Кабарде

Этот документ по поручению наместника Кавказа генерала Ермолова был составлен в 1822 году Я. Шардановым, бывшим в то время секретарем Кабардинского времен­ного суда. Он является первым сводом обычно-право­вых норм кабардинцев, куда вошли различные записи правовых норм на турецком и арабском языках, отно­сящиеся к XVI – первой четверти XIX века. Постановление о сословиях в Кабарде находилось в Кабардинском временном суде для руководства при разбирательстве судебных дел. Оно было опубликовано в 1868 году как приложение к книге Ш. Б. Ногмова «История адыгейского народа» на немецком языке.

Кабардинские князья, уздени и холопы издревле имели свой народный обычай, служивший для них за­коном.

Кабардинские князья произошли от Инала и сыно­вей его, между коими впоследствии совершен был фа­мильный раздел.

Народ кабардинский разделен на следующие касты, по званиям своим:

1. Узденя: Тамбиевы, Куденетовы, Анзоровы, Коголковы и Нардоковы сыновья; по-кабардински имену­ются тлохотлеш или высокостепенные,
2. Степенные узденя, т. е. личные княжеские уз­дени, называемые пшекау.
3. Узденские узденя орх шалтухуса, старшие по званию княжеских узденей.
4. Чагары, состоящие под покровительством кня­зей, то есть вроде холопов.
5. Чагары узденей, коим положено иметь их.
6. Всякого рода холопы, или холопы-рабы, не­вольники как княжеские, так и узденские, живущие у своих господ.

Отпущенники княжеские и узденские по выкупу или и награду.

[Как видим, здесь не указано сословие дижинуго (дыжьыныгъуэ), которое позже начали считать первостепенным. Оно состояло из статусных иноземцев, которые поступали на службу к кабардинским князьям. В “Полном собрании кабардинских древних обрядов” за 1844 год сословие дижинуго тоже не указано. – прим. Zolka.ru]

Народ кабардинский разделен от Иналовых детей на четыре фамилии:

1. -й) Бек-Мурзина
2. -й) Кайтукина
3. -й) Мисостова
4. -й) Атажукина.

Степенные узденя, где бы ни находились, по первому извещению князя должны явиться к нему и находиться при нем, сколько заблагорассудится князю.

[Княжеские уздени (пщы уэркъ или беслъэн уэркъ). прим. Zolka.ru]

Когда князь отъезжает в Персию, Россию, Тур­цию и пр., при нем находиться должен один первосте­пенный уздень, занимающий почетное место, хотя бы были тут люди старше его летами; он кушает с князем и получает более прочих подарки. Другие же узденя при князе равны в правах своих и получают награды по заслугам.

[Такой первостепенный уздень назывался Кодз (къуэдз “придаток, заместитель”). – прим. Zolka.ru]

Узденя пшекау, то есть княжеские, исполняют все приказания князя (они не вроде холопов, но и не равняются узденям); они находятся безотлучно при князе и исправляют его домашнюю работу, смотрят за порядком в его доме и охраняют его, а князь защищает их от всяческих несправедливых обид, по обычаю всту­паясь за них, наказывает виновных, народ же терпели­во сносит присуждаемые от князя наказания и не может ничему противиться, ибо не разбирает, право или не право поступает князь, – на то есть его воля.

Если с кем-нибудь уздень пшекау будет ссорить­ся и в ссоре убьет противника, то князь вступается за это и в случае, если убийца не удовлетворит родствен­ников убитого по обычаям, князь ищет мщения кровь за кровь убийством, сверх этого взыскивает с виновно­го за одного убитого три семьи, в каждой по девяти душ, из коих отдает два семейства ближним родствен­никам убитого, а третье берет себе. В случае же, если у убийцы нет девяти душ, все семейство, и имущество его подвергается ограблению и продастся по разным местам.

[Пшикей – опричники, полицейские, налоговики, ФСО… Позже, к 1844 году, пшикай (пщык1ей “княжеская ограда”) были отделены от княжеских узденей (пщы уэркъ) и их сословный статус располагался между вольноотпущенниками и узденями 3й степени (уэркъ щауэл1гъусэ). – прим. Zolka.ru]

Чагары княжеские должны из каждого дома вся­кий день являться верхом на собственной лошади и с оружием к князю для услуг и исполнять все приказания его; если кто из чагаров будет убит в ссорах, за него взыскивается тоже девять душ в пользу родственников убитого, но князь из того ничем не пользуется.

[Чагары – крепостные крестьяне. – прим. Zolka.ru]

Все узденя добровольно, непринужденно служат князьям и получают за это достаточную награду в виде оружия, лошадей, скота, холопов, смотря по усердию каждого.

При переселении князей на другое место, узденя, им принадлежащие, следуют за ними и живут не в дальнем расстоянии от аулов; если, впрочем, переселе­ние будет внутри Кабарды; а когда князья пойдут в дру­гие места, за Кубань и далее, то узденя даже против воли своей остаются в Кабарде, ибо народ удерживает их от переселения; один только князь имеет полную свободу выходить беспрепятственно из Кабарды, куда пожелает. Равномерно, если уздень будет обижен кня­зем или не получит назначенных подарков, то вправе от князя переселиться на другое место.

С узденя, чагара и холопа, если окажут неуважение к своему князю или что-либо у него украдут, взыскива­ются штрафы.

Если кто-либо украдет у князя из дома лошадь и в этом изобличен будет, то виновный с возвращением украденного платит князю особо в штраф восемь лоша­дей своих, одну холопку или холопа из лучших. Таким же порядком с того, кто учинит кражу лошадей из княжеского табуна, взыскивается за каждую лошадь по 8-ми, а 9-я украденная, и по холопу на лошадь или по лучшей холопке; сколько бы ни было лошадей укра­дено, за все платится в этом же размере.

Если кто в проезд к какому-либо князю из других мест, недоезжая до него, будет ограблен в дороге и воры будут узнаны, то взыскивается с них за бесчестие за каждую лошадь по 8 лошадей и холоп за ограбление едущего к князю.

Хорошую охотничью собаку князь вправе взять у всякого из подвластных, а при неотдаче се по требова­нию его, взыскивается с противящегося в штраф пара быков. Впрочем, и сам князь по получении собаки вознаграждает за нее хозяина, смотря по достоинству ее и своей воле.

Таким же порядком поступают, если князь по­желает взять у кого барсучьи чехлы.

Если князь по каким-либо причинам захочет у узденей и чагаров взять баранту, а уздень или чагар в этом воспротивится или баранту по дороге отнимет у князя назад, за это платит в штраф князю одну хоро­шую холопку и пару волов, а в баранте делается народ­ное разбирательство, и если окажется, что князь не­правильно оную взял, то отбирается и отдается по при­надлежности хозяину; но,последний и при правоте его от платежа сказанного штрафа за неповиновение князю не избавляется.

[Баранта — захват скота как способ мести за обиду или вознаграждения за причиненный ущерб. – прим. Zolka.ru]

Для собственного и двора своего продоволь­ствия князь имеет право брать у своих подданных и уз­деней баранов у кого только есть, не разбирая, им или посторонним принадлежит скот, с каждого дома в год по одному барану и ягненку, с тех кошей, которые принадлежат узденям князя и подвластным их.

Узденя, чагары и прочие вольные люди, если терпят от своего князя какую обиду, то жалобщик име­ет право уйти от своего узденя к князю, к какому хо­чет, и просить разбирательства, которое князь делает и по окончании приказывает господину, если жалоба на него справедлива, чтобы он обходился лучше, между тем просителя возвращает по-прежнему к его господи­ну. Это иногда повторяется несколько раз, в случае продолжения притеснения.

Когда князю нужны лошади, лошади для своих товарищей, не имеющих таковых, он может из табуна узденей, чьих бы ни было, взять лошадей и ездить на них, а потом обращать их по-прежнему в табун. В слу­чае из них какая от изнурения падет, князь за неё пла­тит хозяину такую же лошадь.

Если кабардинцы, при разъездах партиями для розысков и наказания за какие-либо шалости или гра­бежи других племен горских, разобьют их и возьмут у них добычу людьми, скотом и прочим, то старшему князю, хотя бы он не был в партии, дают из лучших пленных одного человека, а когда людей в добычу не достанется, то выдают князю скотом и прочим, по сто­имости человека; остальную добычу делят по частям участвовавшие в партии между собой.

Если два человека, какие бы ни были, подерут­ся при лице князя на улице, на дворе, или в доме, то зачинщик драки платит в штраф князю одну холопку за несоблюдение благопристойности к князю.

Если кто со служанкой князя будет иметь пре­любодеяние и в этом изобличится, платит князю в штраф холопку хорошую.

Полученные во время бытности князя в чужих краях за Кубанью или в другом месте подарки узденя его делят постепенно, кому что следует.

Из полученного князем за дочь, при выдаче се в замужество, калыма дается часть его узденям и разде­ляется постепенно, кому что следует.

Когда князь женится, то в калыме за невесту помогают ему платить его узденя, смотря по состоянию каждого.

В калым за дочь свою князь берет: 1) лучший панцирь, стоящий двух крестьянок; 2) другой панцирь попроще, стоящий одной холопки; 3) налокотники, стоящие одной крестьянки; 4) еще налокотники и ши­шак, стоящие одной крестьянки; 5) саблю, стоящую служанки; 6) саблю попроще; 7) пять лошадей, из коих первая стоила бы непременно одной служанки, а прочие похуже и без цены, но только на выбор; но если прописанных вещей и лошадей не сыщет, то пла­тит служанками.

Когда князь умрет и останутся долги на нем кому бы то ни было и он их при жизни не заплатил, долги те остаются без платежа, и наследники за них не ответствуют.

Когда князь находится у карабулаков, назранов, ингуш или у тагурцев и он кого-либо пошлет по какому делу, а последнего ранят и не послушают, за это виновные платят князю 15 штук лошадей, саблями, ружьями, шашками, пистолетами, так, чтобы каждая штука стоила непременно одной крестьянки.

Князья не имеют права, по обычаю народа, оби­жать узденей без причины.

Князья женятся на княжеских дочерях, а узденя на узденских дочерях, вольные на вольных, холопы на холопках, чагары у чагаров берут; по желанию же роди­телей и холоп может брать у вольного, а чагары у холо­пов.

Холопы исполняют в полной мере все приказа­ния господ и работают безоговорочно, что ни прикажут.

Чагары платят годовую подать господину своему и работают по нижеследующему положению в народе:

1. Когда чагар будет иметь в пашне две пары волов, тогда обязан в год своему господину отдать три арбы обмолоченного проса, а при неурожае и недостатке ни­чего не давать; а кто будет пахать одной парой, то на том же основании дать господину одну арбу тоже при урожае и достатке, а когда три пары будет и пашне – дать четыре арбы проса.

2. Каждый дом крестьянский ежегодно засевает землю на один тулук (т.е. мешок в 5 мер) просяными зернами господину и потом отдает ему все готовое; при работе продовольственные припасы в достаточном ко­личестве выдаются от господина, а при неимении тако­вых в прочее время у господина, крестьяне обязаны сами себе продовольствовать.

3. В сенокосное время чагары обязаны работать для господина так: три дня косить и два дня убирать ско­шенное и в стога класть с помощью крестьян, которые и сено возят совместно с первыми и кутаны или дома, в том самом количестве, какое каждым из них накоше­но. Из этого исключаются чагары, которые в первый раз косят, по их малолетству, баранщики, табунщики, муллы и крестьяне, имеющие своих холопов. В случае же, когда господин не захочет косить по каким-либо причинам, или не даст к прокормлению рабочим про­визии, тогда крестьяне, за свободное от покоса время, обязаны дать ему с каждого двора по 7 арб готового сена.

4. В отношении дров крестьяне должны давать гос­подам в год по восьми ароб с двора, если, впрочем, предоставляется возможность возить их по местополо­жению из гор; если же в том будет препятствие, то вза­мен дров каждый дом обязан доставить 15 толстых бру­сьев, годных к строению, и возить их зимой волоком волами.

5. Как прежде было позволение кабардинцам ездить на Линию за солью, то всякий, кто поедет из крестьян на собственных своих быках или конных арбах, обязан был выдать господам по сапетке соли с быка или кон­ной арбы; а кто таковых не имеет и поедет на выпрошенных у кого-либо быках или лошадях, те ничего не дают.

6. Кто-будет делать железо, то из сделанного отдает господину в год с двора по одной полосе.

7. В случае понадобится князю дом большой с кух­ней, а снохе – малый, обязаны безоговорочно строить крестьяне, мазать женщины их. глину же возить и де­лать – дворовые люди.

8. Огородные плетни делают крестьяне обще с дво­ровыми людьми; чистка сада от травы производится женщинами крестьянскими, по одной из дома, в лето один раз.

9. Плетни около всего дома, где нужно, должны делать крестьяне без дворовых холопов; также колья и хворост возить на крестьянской скотине.

10. Кто из крестьян имеет девок-дочерей, при вы­даче их замуж, отдаст из получаемого за неё калыма господам с каждой девки по три скотины посредствен­ных, без выбора лучших, господа же обязаны при вы­даче девки замуж сделать для нес шелковый кафтан, а когда оного не даст, то и им не давать ни одной скоти­ны, поступающей собственно за кафтан.

11. В бывающие в году два праздника – рамазан и курбан – делать для господ бузу из крестьянского про­са; посуда господская.

12. Кто из крестьян будет иметь пчел, тот сначала три года господам ничего не даст, а по прошествии трех лет, если от одного улья составится только три, все они отдаются господам, а если в хороший год более трех сапеток, то все остаются в пользу водившего. Когда же нехороший год для пчел и мало роев, то от­дать господам только матку или два улья, как случится.

13. Если несколько братьев-крестьян, живших со­вместно, пожелают разделиться, обязаны давать госпо­дам по 40 баранов с ягнятами. Это установлено для того, чтобы не делились врознь, но жили вместе, а кто баранов не имеет, тот и делиться не вправе.

14. Если прибудет к господам в дом из женского пола гостья, состоящую при ней прислугу и волов кор­мят крестьяне.

15. Когда кого из крестьян чагары или другие люди убьют по мщению или другому чему, по азиатскому обычаю, платить за убитого двух человек, из которых один берется семьей убитого, а другой господином последнего.

16. По взятии кого из крестьян где-либо в плен, выручает выкупом из оного семейство пленного, попо­лам с господами.

17. Крестьяне должны давать для господ в их поезд­ку лошадей, кто имеет, в то только время, когда они праздны, а когда нужны куда в поездке или по другим надобностям самому хозяину, то оных могут не дать и господа не вправе насильно брать оных у крестьян; ког­да же из взятых лошадей будет украдена, загнана или от другого падет, в таком случае господа за то произво­дят крестьянину плату.

18. Кто из крестьян зарежет рогатую скотину соб­ственную, а не подаренную, тот обязан, сваривши, переднюю лопатку принесть господам.

19. Во время рамазана, то есть поста, всякий крес­тьянин с двора должен в одну ночь кушанье и питье принесть господину приличное состоянию его, но не свыше достатка крестьянина.

20. Кто из крестьян имеет баранов, обязан дать гос­подину однажды в год, когда бывает заготовление коп­ченой баранины в декабре месяце, с двора по лопатке оной.

21. После уборки хлеба крестьянами и возвращения с работы, каждый крестьянин должен дать господину с двора по кубышке бузы и по одному большому прося­ному чуреку.

22. При всяком делании бузы, много или мало, крестьянин обязан отнесть один кувшин своему госпо­дину.

23. Если господин пожелает строить вновь дом или поправить, крестьяне строят, а старое, бывшее у него строение от дома, годное и негодное, берут себе на на­добности.

24. Когда господин поедет на поминки к родствен­нику, тогда арбы с волами должны давать крестьяне по очереди.

25. Если пожелает господин выбрать из крестьян табунщика, взять может, только дает по выбору лучше­го жеребенка табунщику в год, из числа пасомых лоша­дей; одежда у табунщика своя, но исключается из по­дати с него одна арба проса, а когда зимою господин станет резать кобылу для пищи, то внутренность и шея вся табунщику отдается, только малое количество из внутренности берет себе господин.

26. По всем прописанным статьям, кто окажется нарушителем, обязан заплатить за всякое невыполне­ние своему господину быка.

27. Кабардинские князья имеют в подданстве раз­ных сословий горцев, а именно: карабулаков, назрановцев, ингуш, осетин и абазинцев, кои платят дань по нижеследующему порядку.

• Ингуши, назраны и карабулаки ежегодно платят по очереди кабардинским князьям по рублю серебром с дома, и тот князь, который получит те деньги, должен весь год от обид их защищать и дает для того человека, который состоит на всем довольствии от них с лоша­дью; притом ему дают несколько платья за охранение.
• Тагаурские осетины на том же основании платят, как ингуши и назраны, до самой Дигории.
• Дигорский народ, живущий на плоскости и в го­рах, платит с двора по барану, и также дается им для защиты от обид человека от князя, на всем мирском продовольствии.
• С балкарцев никакой дани не получают, но только в случае кражи у кабардинцев лошадей платят штраф и наказываются за все проступки, наравне по правилам кабардинцев.
• Дигорцы за воровство у кабардинских князей платят штрафы такие же, как и кабардинцы.
• Чегемцы и уруспиевские осетины с давнего време­ни принадлежат Атажукинской фамилии, и никто в них не вмешиваются, а князь Атажукинской фамилии требует с них дань, сколько назначит, отчего они от­нюдь отказаться не могут.
• Хуламцы, безенги-осетины по очереди в год дают князьям по барану с дома.
• Карачаевцы-осетины между князьями не раздель­ные, в подданстве с самых давних времен; у кабардин­цев они платят князю, старшему летами в Кабарде, ежегодно 300 баранов от всех, а от каждого дома осо­бенно по сапетке пшеницы и по большому кувшину коровьего масла. Когда малолетний сын какого-либо князя в первый раз приедет к карачаевцам, как только начнет ездить на лошади, в то время всякий житель ка­рачаевский из черного народа обязан ему дать, у кого есть табуны лошадей, – лошадь, если же оных не име­ет, – корову, быка или барана, а старшины дарят ему хорошие ружья, шашки, пистолеты и прочие прибо­ры, к убранству военному нужные. Всякий князь мо­жет посылать в Карачай и берет, что потребуется, ло­шадьми или коровами и прочим, что только нужно; если кто будет противиться, то посланный от князя за­арестовывает у исповинуюшегося дом, так что если по­ложит камень в дверях, то не только его снять никто не может, даже и перейти не смеет до тех пор, пока камня не прикажет сам князь снять; при этом люди, оставши­еся внутри покоя, не выходят во двор, находившиеся на дворе не могут войти через камень в покой. Таким же порядком князь может положить камень и на пашни; в это время производящие пахоту не могут его пере­ехать и если переедут, платят в штраф князю хорошей холопкой.
• 6 частей абазинцев принадлежат с давнего времени кабардинцам и разделены между их князьями следую­щим образом: племена Клычева, Кашава, Дударукова, фамилии Атажукиной; беселбаевцы, бибирдоевцы и половина Лоовых – Жанбулатовой фамилии, а после­дняя половина Лоовых принадлежит Мисостовой фами­лии и платят дань князьям тех фамилий наравне с ингу­шами, назрановцами и карабулаками и также поступа­ется с ними в наказаниях и штрафах.

Народное условие, сделанное 1807 года июля 10, после прекращения в Кабарде заразы, в отмену прежних обычаев:

• Убавлен калым при взятии в замужество княжес­ких дочерей: платить за девицу 500 руб. серебром, на скот по оценке или оружием, а если вдова – калыму 300 рублей.
• Узденям первостепенным платить калыму за де­вицу 350 руб., за вдову 200 руб., по оценке на скот, лошадей и вещами.
• Меньшие узденя за девицу – 220 руб., за вдову – 150 руб. серебром.
• Вольные за девку – 150 руб., за вдову – 100 руб. серебром.
• Княжеских, узденских и вольных дочерей на­сильно не брать, как прежде было, кто какую хорошую девку заметит, мог самовольно брать самым разбоем, за что происходили, кроме ссор, убийства и кто на­сильно взял девку, тот только платил калым родствен­никам. Это отменено с тем, что без согласия родствен­ников и без венчания муллы своего аула никто ни у кого девки взять не вправе, а кто в противность этому возьмет девку буйством, тот подвергается штрафу 400 руб. серебром, а если посторонний мулла вмешается, штрафуется 30 руб. серебром.
• Никто ни о каком деле не должен просить кадия скрытно: истец и ответчик обязаны просьбы свои и жа­лобы приносить оба, в чем только в состоянии разре­шить их кадий; если же кто один будет у кадия просить объявления преждевременно, чем может дело кончить­ся, то при дознании об этом проситель подвергается штрафу 20 руб. серебром; равно и кадий тому же штра­фу подлежит, при допущении просителя вопреки этого правила; эти штрафы берет в пользу свою валий, т. е. главный князь.
• По явке к кадию просителя и ответчика в каком- либо деле кадий приказывает в доказательство выста­вить свидетелей, которые должны представиться в те­чение 15 дней; по неявке их в этот срок отказывается просителю в просьбе; представление свидетелей по ис­течении 15 дней в уважение не принимается.
• Когда прежде какое дело было решено шариатом, или третейским судом, или по согласию, в таких делах просьб не возобновлять и разбирательства не делать.
• Если какие-либо дела решены эфендием, недо­вольная сторона не вправе просить другого эфендия о перерешении, к чему он и приступить не смеет, равно не вмешиваются в деле кабардинцев посторонние эфендии из кумык и прочих, под опасением платежа в штраф 100 руб. серебром,
• Прежде было в Кабарде две мехкемэ, то есть «суда»: один в Мисостовой и Атажукиной фамилиях, другой в Бекмурзиной и Кайтукиной, и один другому не препятствовал в разбирательствах, а всякий судил свой народ, исключая просьб, по которым решалось дело по просьбе одного просителя, при неимении от­ветчика; это оставлено в своей силе, с добавлением, в случае принадлежности истца к одной мехкемэ, а от­ветчика к другой, дело разбирать по местонахождению ответчика.
• По решению шариата виновный обязан платой претендателю в назначенный срок, в противном случае долг этот взыскивается через продажу имущества и сверх этого берется с виновного 20 руб. серебром штрафа.
• Кто имеет пчел, сеет просо, водит баранов и рогатый скот, тот обязан отделять ежегодно из меду и проса 10-ю часть, из баранов 40-ю, из рогатого скота 30-ю, из товаров и из денег 40-е же части, которые по получении эфенди делят по частям: одну себе, другую мулле, третью бедным, все по равной части, и, если нужно, то и сам валий требует народного пособия.
• Запрещается кабардинцам брить бороды, курить трубку и разводить табак.
• Если кто умер до учреждения этих правил и сделал по имению какое-либо завещание или распоря­жение, а дети или родственники еще не выполнили, то обязаны выполнить.
• Эфенди и мулл, живущих в аулах, в случае обид, обязан во всем защищать главный эфенди, в мехкемэ присутствующий.
• Если мулла решит дело в ауле, то решение это считается равным решению в мехкемэ, и никто оному противиться и перерешать не может.
• С бедных людей, живущих в аулах, если о них будет свидетельствовать владелец и эфендий, положен­ных народом податей не требовать.
• За свободных простых или вольноотпущенных девок платить калыму 160 руб. серебром и венчать по религии, с согласия родственников, самовольно же и тайно выходить замуж по-прежнему воспрещается. Са­мовольно вышедших в замужество девок народ предпо­ложил отобрать и с прижитыми детьми обратить к пре­жним их владельцам; но оставил это без исполнения, во избежание могшего воспоследовать через это разоре­ние и самого бунта.
• Дела, решенные до учреждения мехкемэ, ни в каком случае нс возобновлять.
• Дела, оказавшиеся нерешенными с учреждения мехкемэ, разобрать для оказания обиженным удовлет­ворения, исключая дел черни, которые обязан решить без замедления один валий и депутат, а на будущее время всякое дело в народе решать по шариату, за ис­ключением претензий князя с узденями, узденей с их крепостными, так как они, по желанию их, предос­тавлены разбирательству по древним обрядам.
• Князь не имеет права требовать обратно подар­ки, ему данные с давних времен узденем, но последне­му не воспрещается добровольно возвратить.
• Уздень не имеет права переселяться в другое владение князя и всякий уздень должен жить близ свое­го князя аулом, хотя бы и не вместе.
• Отпущенные князьями и узденями люди на волю не вправе отходить из их аулов в другие, а долж­ны жить в оных как сами, так и происшедшие от них дети и проч.
• Узденский уздень, после смерти своего узденя, по собственному желанию может остаться у родствен­ников умершего узденя или его князя, но в другое мес­то и фамилию отойти не может.
• Имение, оставшееся после умерших нераздель­ным, за 40 лет до мехкемэ, позволяется разделить, смотря по наследству, кому что следует.
• Прежнее самовластие князей в больших поборах с народа, штрафах, убийствах, бывших до учреждения мехкемэ, этим постановлением уничтожено, исключая сбора порций с народа скотом, который поступает в мехкемэ.
• Мехкемэ есть суд, в котором старший судья – валий, членами два или три князя, прочие ж члены из узденей, очередующихся каждый на три месяца, всех вообще 12 членов, в том числе секретарь и кадий.
• Если уздень по ссоре с князем ранит его лошадь по нечаянности, то обязан князя удовлетворить пятью душами крестьян, пятью лошадьми и пятью ружьями.
• Когда уздень поссорится с своим чагаром и его убьет, обязан семейству убитого дать человека или бра­та убитого отпустить на волю.
• Когда уздень обидит в чем-либо чагара своего и он будет просить на него разбирательства в обиде, в то время обиженный чагар остается свободным от услуг, покуда кончится разбирательство, прочие же чагары ни малейшего ослушания господину не делают, а служат по обыкновенному порядку.
• Если холоп или чагар иметь будет подаренный от родственников скот, то князь или уздень из этого скота не вправе от него ничего брать; для открытия же подлога, в случае сомнения господина в действитель­ности подаренной скотины, холоп или чагар к оправда­нию своему обязан указать подарившего ему ту скотину родственника, который по вызове обязан в справедливости присягнуть; при невыполнении присяги скотина признается не за подаренную, а за собственную холо­пью, и господин вправе оную у чагара или холопа ото­брать.
• Если чагар женится и калым заплатит собствен­но сам, без помощи его узденя, то он вправе при поте­ре расположения к жене, согнать или отпустить ее; в этом ему препятствия не делать, исключая холопов, которые женятся с платежом калыма на счет господ; тогда холоп, хотя бы ему жена и не понравилась, то согнать ее воли не имеет; холоп дочь свою выдаст за другого холопа, но брать калыма за нее не может, а получает его господин.
• Если чагар украдет что у узденя своего из ско­та, вора отдать для наказания в непосредственное рас­поряжение его господину, с отобранием скотины; если же у вора будут братья или другие родственники и по­желают выкупить его от господ, то платить за то 150 руб. серебром или по оценке из скотины.
• Если холоп или чагар, не заносивший никакой жалобы на господина своего князю, бежит за Кубань или в Чечню, а впоследствии пойман будет господи­ном, то последний может его продать кому хочет, и родственники не имеют права вступиться за беглеца; но имуществом его пользуется господин тогда только, если у беглеца нет родственников, а когда таковые есть и жили с ними, то имение остается у них.
• Если чагар до того обеднеет, что не в состоянии господину своему уплатить положенной подати, то дол­жен служить у господина во дворе наравне с холопами, скот же господин не вправе забирать и когда он от сво­его скота получит прибыток и на оный купит себе жену, в то время господин нс вправе иметь его дома, а отпускает с женою по-прежнему жить особо, и чагар платит господину годовую дань.
• Когда господин поможет чагару в платеже калы­ма за жену, в то время чагар не вправе жену сослать или отпустить.
• Если чагар в доме у господина исправится и в состоянии будет жить своим домом, то может к этому приступить и забрать свой скот, который привел к гос­подину.
• Уздень волен холопа обратить в чагара, дав ему на первый раз к домашнему обзаведению пару волов, пару коров, котел и восемь тулупов.
• Если уздень имеет в доме холопов и из них есть чагар, а прочие издревле холопы, но состоянием ис­правнее чагара, то по желанию их уздень не вправе сде­лать их чагарами, преимущественно настоящего, хотя бы он и беднее был холопов.
• Чагар или холоп при женитьбе на какой-либо из служанок своего господина может ходить к ней только для ночлега, по жительству ее в доме, но к себе брать не вправе; ибо этого рода жена не считается законной; посему и происходящие от них дети принадлежат гос­подину и как мать, так и чагар не вправе называть их сыном или дочерью, а сии именовать их законными родителями.
• Когда у холопа жена окажется распутного пове­дения, как-то: прелюбодейцей, воровкой и не повину­ющейся мужу – и от этого происходить будут между ими ссоры, холоп бросает ту жену, а господин, если не в состоянии исправить, продаст холопку по своей воле; но если при этом возьмет за нее более заплачен­ного в калым, то половину барыша берет себе, а дру­гую отдает тому, от кого холопка взята, мужу же ее приискивает другую жену. В случае невыручки сполна заплаченного за распутную холопку при продаже се, господин требует вдобавок вырученной суммы 50 руб. серебром с того, кому принадлежала прежде холопка.

В дополнение кабардинских обрядов установлено преимущество, до узденей Куденетовых относящееся.

• Если князь выдаст свою дочь в замужество, и у него есть уздень из Куденетовых, тогда дает ему лучшую ло­шадь.
• При ссоре двух князей между собою и убийстве из них одного, если будет в доме виновника находиться кто-либо из узденей Куденетовых, при нем родствен­ники убитого не вправе мстить за кровь последнего, до отбытия из дому узденя Куденетова, который, впро­чем, не должен жить в доме более недели, пока убийца приготовится ехать в Чечню или другое место для при­искания себе прибежища.
• Если кто из князей или узденей кого-либо из Куденетовых ударит, хотя бы и не ранил, платит за то оби­женному холопу лучшую лошадь, хорошую саблю, ши­шак вызолоченный, налокотники, панцирь лучшей доброты и сверх этого виновный собирает людей, варит бузу и, угощая оной народ и Куденетова, просит последнего прощения, а вместе с тем отдаст все выше прописанные вещи и холопку.
• Узденя Куденетовы имели право вступаться и обиде за черный народ и ходатайствовать за них в мехкемэ безотступно.
• Где бывают Куденетовы, при бытности их не может никакой князь барантовать за вины в кошах и аулах.
• Если кто из Куденетоных даст кому-нибудь слово в обещаниях или безопасности в жизни, этого никто из князей и узденей не вправе нарушать, под опасением за противное строгого оштрафования.
• Кто из Куденетовых поедет с князем, и, встретясь с другим князем, будут друг в друга на дороге стрелять, и Куденетов за своего князя вступится, то хотя бы убил другого князя, мщения Куденетову не будет, а падет на князя, с которым Куденетов был.
• Кто у Куденетовых украдет лошадь со двора или из табуна и будет обличен, платит Куденетону три лошади за каждую.
• Если приобретена будет добыча в других местах за какие-либо непокорности народов, кабардинцам при­надлежащих, из оных давать Куденстову без всякого счета лошадь лучшую, а свою часть он получает особо; впрочем, это исполняется в том случае, когда кто-либо из Кудснетовых будет находиться в партии.
• Когда князь женится, то к узденям Куденетовым без согласия их не вправе отвесть жену.

3-й же степени узденям за обиды от князей и узде­ней производить удовлетворение саблею и лошадью.

После умерших чагаров имение детей следует отда­вать под опекунское управление братьям и другим ближним родственникам, а узденям в имение, ското­водство и в семью не вмешиваться; таким же порядком поступать и с дворовыми холопами, при разделе чагар в отдаче господину состоят разные постановления: не­которые дают господину пару быков, другие холопку, а некоторые сто баранов или пять лошадей, а по не­имению оных и рогатого скота полагаются особо разные с господами условия.

Всякий уздень волен свою холопку отдать мужчине, какому хочет, с тем, что прижитые ими дети принад­лежат узденю, который притом всегда вправе отобрать холопку от того, кому дал, исключая, если за нее ка­лым будет взят; тогда узденю до холопки и детей дела нет, ибо она будет холопу законная жена.

Владелец земли за покос получает в год барана с каждого дома, кто на его земле будет косить, равно и за поселение на его земле тоже с двора берет по барану; но это не относится до князей, а только узденей воль­ных и чагар.

Когда князь отдает на воспитание своему узденю или другому кому из простонародных сына своего, в то время бывает гулянье и музыканту, при оном бывше­му, аталык, т. е. воспитатель, дает лошадь и кусок дараи, т. е. какой-либо шелковой материи.

Уздень, женившись, отправляется с женою на вре­мя в дом какого-либо чагара, где производится гуля­нье, и чагар, у которого в доме будет уздень с женою, платит музыканту быка и штуку товара, какой случит­ся.

Кто имеет из князей и узденей баранов, по снятии с них шерсти, белую всю оставляет у себя, а из черной сколько нужно на бурки, полсти, для плотников и прочие надобности; затем, что останется, разделяет дворовым людям, по положению для одежды и проч.

Кто в праздник джумэ не явится в мечеть на богомолье, того хозяин аула штрафует пятью рублями сереб­ром.

Когда князь за кем гонится с намерением убить, а тот, заметив это и обороняясь в крепком месте, убьет у князя лошадь, за это взыскания и мщения нет, но обя­зан заплатить князю за убитую лошадь.

Когда с женою чагара поступит какой скот, пода­ренный ее родственниками, и оным господин пользо­ваться не вправе и при продаже чагара не отнимается от жены его скотина, сколько бы ни было в течение времени приплода. Так же поступать и с холопами.

При женитьбе чагар и дворовых, нам первую ночь даст чагар из собственности жене их корову и сколько бы от нее ни произошло приплода в течение времени, ни муж, ни господин не вправе в оный мешаться, а остается всегда в пользу жены, даже и при продаже ча­гара другому господину; то же исполняется и в отноше­нии скотины, данной дворовым, по неимению у них собственной.

Если чагар заплатит калым из собственности за жену, то при расстройстве с нею может сделать ее сво­бодною, и господин препятствовать этому не вправе. Если же дворовый человек, женясь на девке такого же состояния, с платой за нее калыма из господского име­ния и поступив потом по каким-либо сделкам в чагары по несогласию с женой, пожелает дать ей свободу,- сделать это без воли господина не может.

Каждый чагар вправе иметь у себя холопов, но по правам народным не вправе без воли своего господина их ни продать, ни подарить, ни на других такого же состояния променять.

Когда чагар, имея холопов, с позволения своего господина захочет продать их, тогда избирает трех по­купщиков, в числе которых должен находиться сам господин, и предоставляет более самому холопу назна­чить себя в продажу кому-либо.

Если чагар упустит время, назначенное к подати или работам господским, за это господин вправе штра­фовать, по положению, парой или двумя парами бы­ков, смотря по упущению.

А когда чагар окажется ослушным посланному от господина для взыскания штрафа, тогда налагается двойной.

Когда бывает собрание народное по делам, тогда аул становится кошами врознь, и если в это время у кого родится сын, отец его даст на пищу своему аулу корову, а за сопротивление платит штраф; в случае, если коров наберется так много, что съесть их аулом не могут, излишние остаются для другого собрания.

Если украдут у баранщика княжеского другие тако­вые же барана и виновный откроется, то платит баранщику, у которого учинил воровство, двадцать баранов за одного, которые и поступают в пользу бараншика, а хозяину до них дела нет. Это правило применяется в равной силе и к узденским и прочим баранщикам.

Если пристанут к какому баранщику чужие бараны, он должен об них объявить по всей окрестности, и в случае неотыскания хозяина, пригульные бараны оста­ются в пользу баранщика, а хозяин коша в них не вме­шивается; но при неотыскании хозяина к приставшим лошадям, оные предоставляются в пользу одного кня­жеского табунщика.

Табунщику платят за пастьбу лошадей по расчету, с четырех кобыл по стригуну; княжеский табунщик вы­бирает в помощь себе другого табунщика, который и обязан на этот выбор дать быка; табуны составляются дворов из 30, 40 или более и менее, как случится.

Кто получает по стригуну с дома, тот платит про­чим табунщикам, с ним находящимся, в год двадцать пять баранов и корову; два раза варит бузу, в каждой из пяти пудов меду и прочих припасов.

За пастьбу рогатого скота из аула дают пастухам по равной части с двора, по общему согласию и смотря по количеству скота.

Старший при пчельнике князя или узденя выбирает себе помощника, обязанного дать за выбор быка; пчелинцам за караул платится по фунту с пуда, кто сколь­ко будет иметь меду.

Когда уздень пшекау поссорится в доме князя, с него за это штрафа никакого не полагается. Из всего аула выбирается обществом один человек для повестки народу обо всем, что потребуется к исполнению и за это он исключается из народной подати; но если выб­ран будет чагар, то платит господину наравне с прочи­ми его чагарами.

В пользу того узденя или чагара, у которого будет находиться княжеская жена в первый раз после женить­бы, остаются лошади, которые ее привезут.

Когда чагар умрет и оставшийся его брат возьмет его жену себе в замужество, платит в пользу родствен­ников жены одного быка, сверх прежде уплаченного за нес калыма, и родственники не вправе воспретить бра­ту на ней жениться.

Если после умершего князя или узденя останутся сын и две дочери его, из имения отца их получают: сын – две части, а дочери по одной.

Жене после смерти мужа предоставляется с детьми осьмая часть, без детей – четвертая,

В прочих разделах делается разбор, смотря по род­ству, кому что следовать будет, но и таком только слу­чае, если после умершего нс останется детей, которые считаются прежними наследниками всего родительско­го имения.

Ш.Б. Ногмов. История Адыхейского народа. Нальчик – Эльбрус, 1994, с. 152-169.

Задать вопросы и/или обсудить материал можно в чате телеграмм-канала Zolka.ru.