Из истории формирования поселений северокавказских абазин в Кубанской области
Статья исследует одну из важных страниц в истории абазин, населяющих Карачаево-Черкесскую автономную область. 60—90-е гг. XIX в. — время переселения их на равнину и закрепления абазинских аулов на нынешних местах расселения — были переломными в развитии хозяйственной деятельности, общественных отношений, материальной и духовной культуры абазин.
Следует отметить, что абазины довольно поздно попали в поле зрения советских этнографов. Прежде всего было обращено внимание на изучение абазинского языка, общественных отношений, этнической истории, расселение, развитие ремесел. Вопросы развития материальной культуры были мало изучены. Сложилось мнение, что в материальной культуре абазины не отличаются от соседних адыгов, изучению которых посвящено немало исследований. Трудность изучения истории и этнографии абазин заключается в том, что источниковедческая база довольно ограниченна. Практически она сужена еще и тем, что термином «абаза» (самоназвание абазин) в XIX в, широко пользовались как в документах, так и в литературе для обозначения не столько абазин, сколько всего адыгского населения Северо-Западного Кавказа.
Период, рассматриваемый в данной статье, освещен архивными материалами, хранящимися в Центральном государственном военно- историческом архиве, Государственном архиве Краснодарского края, Центральном государственном архиве Северо-Осетинской АССР. Это материалы Сословно-поземельной комиссии, межевых комитетов, отчеты начальников округов, начальника Кубанской области и др. К сожалению, содержащиеся в них материалы, касающиеся отдельных аулов, не равноценны по фактическим данным. Об одних аулах данные более полные, о других сведений почти нет. В значительной степени это зависело от полноты отчетов начальников округов. Кроме архивных материалов в данной статье использованы полевые материалы, собранные автором во время экспедиций кафедры этнографии в абазинских аулах в разные годы. К сожалению, и полевые материалы сейчас уже не могут дать полной картины и воссоздать интересующий нас период времени, так как после Октябрьской социалистической революции в материальной культуре абазин, как и других народов, произошли коренные изменения. Но вместе с тем полевые материалы дополняют архивные яркими, живыми картинами из жизни народа.
После включения абазинских аулов в сферу деятельности различных административных органов Кубанской области сведения о них стали появляться в изданиях Кубанского областного статистического комитета. Выходившие достаточно регулярно его периодические издания — Кубанский календарь, Кубанская справочная книга, Памятная книжка Кубанской области — содержат богатый материал по народонаселению, землеустройству, хозяйству, образованию и т. д. В статье использованы также работы дореволюционных и советских авторов, содержащие сведения по интересующему вопросу.
Формирование аулов северокавказских абазин следует рассматривать в соответствии с делением их на две большие этнические группы — тапанта и шкарауа. До переселения абазины-тапанты заселяли предгорья Северо-Западного Кавказа (верховья рек Кубани, Кумы, Подкумка, Большого и Малого Зеленчука) аулы абазин-шкарауа располагались в высокогорных районах (верховья рек Урупа, Большой и Малой Лабы, Фарса, Кефара, Ходзя). Каждая из этих групп делилась на более мелкие: лоовцы,. дударуковцы, джантемировцы, бибердовцы, кячевцы, клычевцы, абуковцы входили в состав тапанты; башилбаевцы, тамовцы, кизилбековцы, шахгиреевцы, баракаевцы, баговцы — в состав шкарауа. В формировании абазинских аулов Кубанской области приняли участие представители южной группы абазин — медовеевцы, населявшие горные общества Псху и Ахчипсху. С медовеевцами абазины-шкарауа издавна имели родственные и дружественные связи. Л. Я. Люлье прямо называет баговцев и шахгиреевцев отделившимися от медовеевцев, то же самое писал Потемкин о кизилбековцах, о связях тамовцев с медовеевцами писали Я. Клапрот и Г. В. Новицкий.
Важную роль в будущем формировании равнинных селений сыграли особенности социально-экономического развития тапанта и шкарауа. Обычно исследователи, давая характеристику социально-экономических отношений у абазин, ограничиваются обобщенными данными, основанными на материале абазин-тапанта, хотя и отмечают, что феодальные отношения у шкарауа были менее развиты. Как верно заметил Л. И. Лавров, и у тех и у других существовало четкое классовое деление, которое сформировалось еще до переселения абазин на Северный Кавказ. Но обращает на себя внимание тот факт, что общества тапантовцев в этнонимах содержали имена своих «покровителей» — князей Лоовых, Дударуковых, Бибердовых, Джантемировых, Кячевых и т. д.; общества же шкараувцев сохраняли свои бывшие родоплеменные названия. При этом архивные и полевые материалы показывают, что у шкараувцев не было высшего сословия (как у тапантовцев) — князей «аха». Не случайным нам представляется и то, что при перечислении тапантовских и шкараувских обществ в архивном документе начала XIX в. указывается, что баракаевцы управляются первостепенными старшинами Гуншико и Лахур; баговцы — старшинами из фамилии Цикишир, кизилбековцы — старшинами Кизилбековыми, тамовцы — первостепенными старшинами из фамилии Заурум, башилбаевцы — старшинами Измалыко и Егибоко. В том же документе перечисляются князья тапантовцев — Лоовы, Дударуковы, Бибердовы1 2. Но и среди шкараувцев это развитие не было одинаковым. Не случайно башилбаевская фамилия Сидовых часто, хотя и в более поздних документах, упоминается как княжеская3. М. Венюков4 причисляет ее к узденям. Только у башилбаевцев известно разделение земель между фамилиями Сидовыми, Егибоковыми, Исмаиловыми, Добабовыми5 6.
1 См.: Люлье Л. Я. Общий взгляд на страны, занимаемые горскими народами: черкесами, абхазами и другими, смежными с ними.— В кн.: Записки КОРГО, кн. 4. Тифлис, 1857, с. 181. ЦГВИА, ф. 414, д. 434, л. 99; Волкова Н. Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII—начале XX века. М., 1974, с. 74.
2 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 6244, л. 103.
3 См.: Сталь К. Ф. Этнографический очерк черкесского народа.— В кн.: Кавказский сборник, т. 21. Тифлис, 1900, с. 80; Сакович П. М. Памяти Г. В. Новицкого.—Русская старина, 1878, № 6, с. 67.
4 См.: Венюков М. Очерк пространства между Кубанью и Белой.— В кн.: Записки КОРГО. Спб., 1863, кн. 2, с. 50.
5 ГАКК, ф. 348, on. 1, д. 9, л. 53.
Большинство шкараувских обществ формально подчинялось цебельдинским князьям из фамилии Маршан, родство с которыми вела тамовская фамилия Заурумовых, хотя в указанном документе их называют первостепенными старшинами. Сам термин «маршан» превратился у шкараувцев в определение сословия, к которому и были отнесены Заурумовы6. И тапантовские «аха», и шкараувские «маршан» сословной комиссией были утверждены без титула «горского князя»6 7. Башилбаевекий же князь Пшемах Сидов был утвержден с титулом «аха»8. Это говорит о том, что сословия «аха» и «маршан» не тождественны и что тапантовским князьям не было нужды утверждать за собой титул, который они и так имели. Разноголосица в определении сословных отношений у абазин-шкарауа объясняется пробелами в документальных источниках начала XIX в. и в связи с этим недостаточной изученностью степени участия абазин в политических событиях, происходивших среди адыгских народов — шапсугов, абадзехов, натухайцев — в конце XVIII в., и отражением этих событий на исторической судьбе абазин-шкарауа в особенности.
Трудно, не имея достаточных данных, утверждать, как складывались сословные отношения у шкараувцев и появилось сословие «маршан»: была ли это попытка цебельдинских маршан распространить свое влияние, взять под «покровительство» шкараувцев, живших разрозненными группами, небольшими патронимическими селениями, бедность которых ввиду суровых природных условий многократно отмечалась очевидцами, или это потеря княжеского влияния в связи с указанными событиями, когда близкие к шкараувцам абадзехи (особенно), шапсуги и натухайцы изгнали своих князей, и в литературе их стали называть «демократическими племенами». Полное исследование сословных отношений у абазин-шкарауа не входит в задачу данной статьи. Для нас важно было акцентировать внимание на их особенностях в связи с тем, что они существенно повлияли на историческую судьбу шкарауа и на формирование аулов после переселения горцев на равнину. Переселению на равнину предшествовало массовое выселение горцев в Турцию, которое захватило абазин-шкарауа больше всего. Дольше, чем тапантовцы, они оказывали сопротивление русским войскам. На особом совещании по делу о правах высших горских сословий было отмечено, «что русская власть встретила сопротивление только в тех местах, где не существовало высших сословий. Горские же общества, в которых имеются такие сословия, в большинстве случаев добровольно нам подчинились»9. Так же как и у горных адыгов, возвысившаяся в первой половине XIX в. старшинская верхушка боялась выселения на равнину, связывая это с потерей своих прав на зависимых крестьян, а более всего с тем, что не могла рассчитывать на привилегии, даваемые русским правительством родовитым княжеским фамилиям. В результате за 1859-1865 гг. в Турцию переселилось 45 тыс. абазин, из которых около 30 тыс. составляли абазины-щкарауа 10.
6 ГАКК, ф. 454, оп. 2, д. 9, л. 803-806 об.
7 ЦГА СОАССР, ф. 262, on. 1, д. 312, л. 6.
8 Там же, д. 51, л. 86 об.,
9 Там же, л. 3 об., 4.
10 См.: Лайпанов X. О, К истории переселения горцев Северного Кавказа в Турцию.— В кн.: Труды КЧНИИ, вып. 5 (серия историческая). Ставрополь, 1966, с. ИЗ.
От небольших, но многочисленных шкараувских аулов остались разрозненные семьи, искавшие себе пристанища. Некоторые из семей баговцев и баракаевцев переселились в адыгские аулы Майкопского отдела Кубанской области. Оставшиеся башилбаевцы раньше других шкараувских обществ переселились на равнину и в 1862 г. на левом берегу р. Малый Зеленчук основали новое селение, которое, как и прежнее, называлось Егибоковским.
В начале 60-х гг. XIX в. в поисках места для селения «горцы из разных аулов из фамилий Бороковых, Маховых, Гожевых, Кужевых, Тлисовых, Аговых, Кячевых, Дармиловых, перейдя через перевал Пхия, шли по Б. Зеленчуку и остановились недалеко от места нынешнего селения Баралки (самого селения тогда не было) в лесу. Построили два балагана — один для мужчин, другой для женщин. Это были дома из хвороста. Так прожили год, собирая в лесу дикие плоды, ягодш. Наступило лето, время пахоты, и мужчины нанялись в Клычевский аул на пахоту и гоняли там быков. За это им дали вспахать 0,5 га под просо. Потом решили искать место для аула, и старший среди всех Калабек Дармилов нашел это место здесь, где были большие луга и леса, а у реки ровное место для аула»11. До сих пор существует предание о том, как один из первых поселенцев Коса Бороков убил в здешних местах оленя (ныне это совершенно безлесные пространства) 12. Первые поселенцы были из разных шкараувских обществ — кизилбековцев, баракаевцев, чегреевцев (или шахгиреевцев). Очевидно, чегреевцев было больше, и поэтому аул был назван Чегреевским, но русские это название переделали на Шахгиреевский (в русских документах чаще встречается название этого общества как шахгиреевского). В статистических документах временем его основания считается 1862 г.13 В горах шкараувцы, как правило, жили отдельными патронимическими селениями, расположенными порой на значительном расстоянии друг от друга и огороженными плетнями и завалами с одними въездными воротами. Есть сведения и о многодворных селениях шкараувцев. Так, в двух тамовских аулах Селимана и Джантемира Заурумовых было 150 дворов, а в башилбаевском ауле Сидова — 130 дворов 14.
На равнине первые поселенцы аула Шахгиреевского вначале пытались селиться отдельными селениями по фамилиям. По словам М. К. Тлисова (в 1965 г., когда собирался этот материал, ему было 90 лет), все селение в горах составляла только их фамилия. Когда на новое место приехал его отец с двумя братьями, они тоже поселились отдельно от всех и никому не разрешали строиться рядом 5. Но в новых условиях такая форма расселения была невозможна ввиду ограниченности пространства, и эти поселки превратились в кварталы нового селения, но уже со скученной планировкой.
В отличие от истории создания других аулов история аула Кувинского освещена архивными документами. Весной 1864 г. жители Псху, жившие в верховьях р. Бзыби, выразили желание переселиться в Турцию, за исключением 105 семей, просивших поселить их одним аулом в Кувинском ущелье16.
11 Полевые материалы КЧЭЭ, 1981 г. Тетрадь № 1, л. 10—11 (записано со слов 82-летнего жителя аула Апсуа (быв. Шахгиреевский) Абдул-Кадыра Махова).
12 Полевые материалы КЧЭЭ, 1981 г. Тетрадь 2, л. 21.
13 Памятная книжка Кубанской области на 1874 г. Екатеринодар, 1873, с. 230— 231. Даггы образования всех аулов взяты из этого издания.
14 См.: Данилова Е. Н. Сельская община у абазин в 40—90-е гг. XIX в. Канд. дис. М, 1974, с. 111.
15 Полевые материалы СКЭЭ, 1965 г. Тетрадь 1, с. 6—8.
16 См.: Волкова Н. Г. Указ, соч., с. 221.
В 1865 г. они были поселены в Кувинском ущелье с правом пользоваться землей наравне с казаками. К этому времени в Кувинское ущелье прибыло еще несколько семей, и их насчитывалось: 35 семей вольных и 107 семей крестьян, которые распределялись по возрасту следующим образом 17 (табл. 1).
Но в ближайший год из-за суровой зимы погиб урожай, и администрация выразила желание переселить жителей в Зеленчукский округ, «дабы оградить их на будущее время от подобных несчастий» 18. Так, жители Кувинского ущелья, состоявшие из медовеевцев, тамовцев и кизилбековцев, были выселены на левый берег р. Б. Зеленчук, образовали новое селение, которое назвали Кувинским. В ауле кизилбековцы поселились, видимо, в одной его части, а медовеевцы и тамовцы в другой. До сих пор сохраняется деление аула на две части: Кизилбакт (окончание «кт» — от абазинского «кыт» — селение) и Кува 19. Официально временем образования аула Кувинского считается 1866 г. Это был последний из шкараувских аулов, основанных на равнине. Из трех шкараувских аулов два — Шахгиреевский и Кувинский — были основаны в северной части Баталпашинского отдела, представлявшей собой часть плодородной Кубанской равнины. Севернее их были расположены станицы Отрадная, Невинномысская, Беломечетская, немецкие колонии, крестьянские села, около которых позже были основаны капиталистические экономии. В этой части Баталпашинского отдела основным занятием населения было земледелие. Впоследствии вместе с многими другими важными факторами это оказало свое влияние на переход горцев к преимущественному занятию земледелием.
В предгорных районах Баталпашинского отдела, на землях, оставшихся после раздачи земель казачьим станицам, были основаны горские аулы, и в частности селения абазин-тапантовцев. В отличие от шкараувцев, тапантовцев в меньшей степени коснулось переселение в Турцию. История расселения их аулов в этот период достаточно хорошо изучена в работах Л. И. Лаврова и Н. Г. Волковой20. Нам достаточно добавить, что аулы тапантовцев переселялись на новые места целыми селениями. Создание новых аулов шло по линии укрупнения былых малодворных селений. По положению о новых горских селениях, каждое из них должно было насчитывать не менее 200 дворов21.
17 ГАКК, ф. 774, оп. 2, д. 72, л. 3—7.
18 См.: Волкова Н. Г. Указ, соч., с. 221.
19 Полевые материалы СКЭЭ, 1975 г. Тетрадь 2, л. 7.
20 См.: Лавров Л. И. Абазины.— В кн.: Кавказский этнографический сборник, № 1. М., 1955; Волкова Н. Г. Указ. соч.
21 ЦГИА ГССР, ф. 545, on. 1, ед. хр. 27, л. 63.
В отличие от шкараувских аулов особенность формирования тапантовских была в том, что основой нового селения было бывшее княжеское, к которому присоединялись малодворные селения их амыстаду (сословие «большие дворяне») и амыста (сословие дворян). Так в тапантовских селениях появились кварталы, по существу представлявшие собой бывшие селения амыстаду и амыста. Первым из всех абазинских аулов, основанных на равнине на левом берегу р. Кубани, напротив станицы Баталпашинской, был аул Дударуковский. Это произошло задолго до окончания кавказской войны и проведения политики массового выселения горцев на равнину в 30-е гг. XIX в. По данным на 1840 г., население аула Дударуковского составляло 840 жителей обоего пола22.
В 30-40-е гг. XIX в. абазинский «аул Эфендия Али Абукова был водворен на реке Хумаре генералом Муравьевым в видах нередко случавшегося в то время прорыва хищнических партий, а также по просьбе самого Абукова»23. В документах его назвали Абуко-Хумаринским или просто Хумаринским. Так же как и другие абазинские аулы, его предполагали переселить на Зеленчуки, но оставили на месте и впоследствии наделили землей24. В 1868 г. в ауле было всего 24 двора, из которых 10 принадлежали кабардинским и абазинским узденям и 14 дворов — крестьянам, которые были настолько бедны, что их освободили от податей25. После смерти А. Абукова его вдова, продав принадлежавшие мужу земли, переселилась с детьми в Турцию26. Так как в ауле не осталось фамилии Абуковых, за ним закрепилось название Хумаринский.
Еще до окончания войны были основаны два аула князей Лоовых — Лоовско-Зеленчукский (1859 г.) и Лоовско-Кубанский (1862 г.); аул князей Клычевых — Клычевский (1862 г.).
В первом из лоовских аулов, основанных на правом берегу реки М. Зеленчук, — Лоовско-Зеленчукском — сконцентрировалось больше всего малодворных селений амыстаду и амыста князей Лоовых. Селения амыстаду стали самостоятельными кварталами (Джигутан-хабль, Камард-хабль), а селения амыста (Ц1къва-хабль, Джиджв-хабль, Къвыш-хабль) представляли один квартал, названный Табак-аул27.
В Лоовско-Кубанском ауле до сих пор та часть, где в селении находилась усадьба князя и зависимых крестьян, называется Локт, хотя больше употребляется деление на Верхний и Нижний аул, связанное с более поздним расселением внутри его по мере увеличения населения и роста числа дворов28.
Дольше затянулось формирование еще одного лоовского аула — Кумско-Абазинского. Это было связано с тем, что его предполагали основать на месте аула лоовских амыстаду Трамовых (35 дворов), подселив к нему собственно лоовский аул, находившийся на р. Куме рядом со станицей Бекешевской (87 дворов), 5 дворов селения Кмузова и два двора, оставшихся от аула Кячева, находившихся на правом берегу р. Мары. Кроме того, желая сконцентрировать все абазинские аулы в пределах Кубанской области, к ним предполагали переселить из Терской области аулы: князя Джантемирова на р. Куме (29 дворов) и князя Магомета Абукова на р. Подкумок (24 двора) 29.
22 ЦГВИА, ф. 482, on. 1, ед. хр. 136, л. 3.
23 ГАКК, Ф- 774, оп. 2, ед. хр. 116, л. 10—Юоб.
24 Там же.
25 Там же, on. 1, ед. хр. 123, л. 16—17, 37—38.
26 ГАКК, ф. 454, оп. 2, ед. хр. 724, л. 13об.
27 См.: Лавров Л. И. Указ, соч., с. 28.
28 Полевые материалы СКЭЭ, 1977 г. Тетрадь 3, л. 12.
29 ГАКК, ф. 774, оп. 2, ед. хр. 116, л. 17, 20—20об„ 35, 39, 41, 45, 49об.; ед. хр. 185, л. 2—2об., 5, 9—10.
Джантемировцы и абуковцы сопротивлялись этому несколько лет, и даже угроза большого штрафа не подействовала на них. В результате администрация Терской и Кубанской областей пошла на уступки, но с условием, что абазины расселятся по кабардинским селениям. Что и было сделано.
Таким образом, лишь селения Лоова и Трамова составили основу будущего Кумско-Абазинского аула. До сих пар в нем существуют два квартала — Локт и Трамкт30. Это был единственный тапантовский аул, в названии которого не было фамилии князя. Очевидно, это связано с тем, что Трамовы были не менее известны и экономически сильны, чем их князья и не уступали им по богатству (Трамовы были известными коннозаводчиками, их лошади славились на всем Северо- Западном Кавказе). Да и основан аул был на земле аула Трамкт. Очевидно, все это, вместе взятое, было препятствием для включения в название фамилии Лоовых. Кумско-Абазинский аул был единственным абазинским селением, расположенным среди карачаевских, и в его названии, таким образом, было подчеркнуто географическое положение в сочетании с национальной принадлежностью. Но уже в 80-е гг. XIX в. на общественном сходе жителей был составлен «приговор» о переименовании аула в Кумско-Лоовский31.
Данные о численности населения аулов в момент переселения не были найдены, но на 1868 г. в Кумско-Абазинском ауле было 1003 жителя обоего пола, в Хумаринском — 202, Лоовско-Кубанском—1253, Дударуковском — 995,- Лоовско-Зеленчукском — 1042, Бибердовском — 687, Клычевском — 702, Егибоковском (с частью кабардинцев) — 274, о Шахгиреевском данных нет32.
Искусственное средоточие различных обществ абазин в более крупные объединения нарушило былую замкнутость их аулов и способствовало сближению двух больших этнических подразделений одного народа. По данным Е. Д. Фелицына, этнический состав некоторых аулов был следующим33 (табл. 2).
Постепенно менялся и национальный состав абазинских аулов. В начале 70-х гг. XIX в. некоторое представление о численности и национальном составе абазинских аулов дает табл. З34.
30 Полевые материалы СКЭЭ, 1978 г. Тетрадь 1, л. 28.
31 ГАКК, ф. 449, оп. 2, ед. хр. 59 (дело утеряно).
32 ГАКК, ф. 774, on. 1, ед. хр. 124, л. 143; ед. хр. 120, л. 26.
33 См.: Фелицын Е. Д. Численность горцев и других мусульманских народов Кубанской области.— В кн.: Сборник сведений о Кавказе. Тифлис, 1885, с. 60—62.
34 ГАКК, ф. 460, on. 1, д. 66, л. 8.
Пути нарушения целостности национального состава абазинских аулов были различными. Обычно это происходило за счет укрупнения аулов, продолжающегося притока иногороднего населения. Но были и случаи присоединения целых аулов иной национальности. Так, в 1870 г. жители ногайского аула Балтийского обратились с просьбой в управление Зеленчукского округа о присоединении их аула к абазинскому Клычевскому, «который находится рядом и земли смыкаются на расстояние не больше выстрела. Из-за этого бывают частые потравы, а затем я ссоры между жителями». С согласия клычевцев эта просьба была удовлетворена35. Некоторые аулы за счет притока представителей других национальностей по существу переставали быть абазинскими. В ауле Хумаринском уже в 1897 г. из 35 дворов 21 занимали кабардинцы; 2 — абадзехи; 4 — бесленеевцы, и лишь четыре двора занимали абазины. Из общего числа населения они составляли только 19,1 % 36. Из приведенной выше таблицы видно, что в 70-е гг. в аулах Бибердовском и Клычевском абазин было лишь немногим больше половины. Не случайно в некоторых изданиях в перечень возникших во второй половине XIX в. черкесских селений попали абазинские аулы Хумаринский и Клычевский. В статистических документах уже в 80-е гг. аул Хумаринский как абазинский не упоминается. Нет сведений об ауле Егибоковском, но, очевидно, и он пережил такой же приток иноэтнического населения, так как уже перед революцией считался черкесским аулом.
В начале 80-х гг. XIX в. в Кумско-Абазинском ауле жили две кабардинские семьи, две бесленеевские, четыре абадзехекие, четыре карачаевские, три семьи ногайцев-мансуровцев; в Лоовско-Зеленчукском поселились три абадзехские семьи37.
35 ГАКК, ф. 774, on. 1, ед. хр. 574, л. 1.
36 ГАКК, ф. 460, on. 1, ед. хр. 66, л. 8.
37 См.: Фелицын Е. Д. Статистические таблицы пространства, населенности и сравнительные таблицы численности народонаселения Кубанской области. Данные за 1871—1877 гг,—В кн.: Сборник сведений о Кавказе, т. 7. Тифлис, 1880, с. 549— 569.
В связи с появлением в аулах лавок купцов, школ, необходимостью ведения канцелярии аульного правления в селениях поселились армяне, греки, русские.
Таким образом, процесс денационализации абазинских аулов, начавшийся лишь после переселения на равнину, стал явлением необратимым и прогрессирующим.
Еще до переселения и окончательного закрепления аулов на новых местах обитания в Кубанской области на первое место среди прочих важных вопросов встало решение земельной проблемы. Земельные преобразования начались до окончания кавказской войны. В первую очередь были наделены землей казачьи станицы, представители царской администрации, горские феодалы. Земельное же положение всех аулов Кубанской области долгое время после переселения оставалось неопределенным. Очевидно, в этот период землей пользовались на основании традиционного заимочного права38. Об этом говорят названия балок, родников, земель, окружающих селения. Вблизи Кумско-Абазинского аула (ныне аул Красновосточный) до наших дней сохранились названия Мазанйпшира (наблюдательный пункт Мазана), Копчанов-йхва (земли Копчанова), К1ьабацайк1вар (земля, на которой находилась пасека старика Кебаца), Абулай йк1вар (балка Абулая), в ауле Шахгиреевском (аул Апсуа) и поныне одна из балок хранит имя первого переселенца Бажуко Агова и называется Бажуковской39. Все земли были объявлены казенными, и за пользование ими горцы брали разрешение — билет. Так, кумские абазины платили 70 руб. серебром за 140 дес.40 Работа межевых комиссий началась в 1862 г. Но в первые годы их деятельности ни один горский аул не был наделен землей окончательно. Предварительное межевание и выделение земель станицам и частным лицам было сделано так поспешно и непродуманно, что земель рядом с аулами не осталось. Межи были проведены так, что если бы их не отменили, целым селениям пришлось бы вновь переселяться41. Даже размер душевого надела периодически менялся. В результате были определены следующие душевые нормы для каждого округа: в северной части Зеленчукского округа — по 12 дес., в южной — 14 дес.; в абазинских селениях на р. Куме и р. Хумаре — 12 дес. Только в 1869 г. были наделены землей абазинские аулы на р. Кубань, Б. и М. Зеленчук: Лоовско-Зеленчукскому было отведено 60540 дес.; Лоовско-Кубанскому — 8358 дес.; Бибердовскому—М544 дес. (все эти три аула получили дополнительные наделы земли, включенные в эти данные); Клычевскому аулу было отведено 3708 дес.; Егибоковскому— 2883 дес.; Кувинскому— 4981 дес. Еще позже, в 1872 г., землю получили кумские абазины: Кумско-Хумаринскому было выделено 6909 дес., Хумаринскому— 1798 дес.42 Все аулы были наделены землей на основании общинного права и без учета грядущей крестьянской реформы. Таким образом, проведение земельной реформы окончательно закрепило горские аулы на новых местах, но не решило земельного вопроса.
38 См.: Данилова Е. Н. Земельные отношения в абазинской сельской общине в предреформенный период.— Вести. Моек, ун-та. Сер. 8. История, 1973, № 3, с. 65.
39 Полевые материалы СКЭЭ, 1977 г. Тетрадь 2, л. 8; Полевые материалы КЧЭЭ, 1981 г. Тетрадь 2, с. 18.
40 ГАКК, ф. 774, on. 1, ед. хр. 332, л. 10.
41 Там же, оп. 2, ед. хр. 117, л. 59, 61.
42 ГАКК, ф. 574, on. 1, ед. хр. 635, л. 332—333об.
Этот вопрос постоянно вызывал в аулах конфликтные ситуации. В частности, в прошении жителей аула Бибердовского говорилось, что горцы княжеского и дворянского происхождения и азаты, за исключением крестьян, с 1862 по 1865 г. были наделены землей и пользовались ею до 1868 г. В этом году крестьяне были освобождены, но, оставшись в аулах, стали пользоваться этой же землей наравне с владельцами. По прошествии шести лет, уплатив выкуп, они стали пользоваться ею на законном основании, но к 1890 г. (время подачи прошения об увеличении надела) население аула увеличилось за счет естественного прироста43. Недовольны были и кувинцы, которых при переселении обещали наделить землей наравне с казаками44. Практически все аулы подавали прошения о дополнительных наделах.
Наделение горцев пахотной землей, сенокосами и пастбищами: близ аулов хотя и было немаловажным фактором в обеспечении их хозяйственной деятельности, но не решало все вопросы. Абазины-тапанта наряду с земледелием традиционно занимались отгонным скотоводством, которое требовало значительных пастбищных угодий в горах и предгорьях. У абазин-шкарауа скотоводство носило горный характер. Их пастбища прежде находились вблизи селений, на расстоянии всего 3—5 км45. Но еще до окончания войны цепь казачьих станиц с их Юрловыми наделами отделила горы от равнинных областей. Таким образом, тапантовцы были отрезаны от горных пастбищ, а шкараувцы не получили пастбищ, достаточных для их скота, вблизи аулов. Теперь, чтобы заниматься скотоводством, горцы вынуждены были не только арендовать пастбища у казны, но и платить казакам за прогон скота через их юрты. Цены же за аренду росли из года в год. В 1870 г. цена за выпас 1 головы крупного рогатого скота выросла с 15 до 25 коп., мелкого скота — с 4 до 6 коп.46 Шкараувцам пришлось осваивать новый для них тип скотоводства — отгонное. По традиции, они вплоть до 20-х гг. XIX в. пользовались теми своими пастбищами, которые до переселения находились вблизи аулов, а сейчас оказались отдаленными от их аулов на 120-140 км47. Несмотря на трудности, все абазины продолжали заниматься скотоводством. Казачьи станицы были буквально окружены кошами. Горцы, несмотря на тяготы аренды, предпочитали ее, так как скотоводство и торговлю скотом они держали в своих руках. Им помогало то, что казаки предпочитали сдавать землю в аренду, а неказачье население было земледельческим и также не представляло конкуренции.
С развитием капиталистических отношений скотоводство у горцев встретило еще большие трудности. В конце XIX в. в нагорные пастбища хлынули из Таврии богатые овцеводы-капиталисты, которые платили казакам большую арендную плату, чем горцы. Нагорную полосу даже предполагалось отдать в аренду с торгов. Конечно, горцы не смогли бы выдержать конкуренции и разорились бы. В связи с этим все горские общества Баталпашинского отдела в 1894—1895 гг. подали прошение, в котором говорилось, что «горцы нуждаются в пастбищах не корысти ради, но ради насущной потребности»48. Администрация, безуспешно пытавшаяся поднять скотоводство и коневодство у казаков, сама не была заинтересована в разорении горцев, и отдача пастбищ с торгов была отменена. В таких условиях заниматься скотоводством с прибылью могли лишь большие неразделенные семьи с достаточным количеством рабочих рук. Однако отмечено, что именно во второй половине XIX в. большие семьи начали распадаться быстрыми темпами и малая семья стала господствующей формой семьи49.
43 Там же, ед. хр. 2791, л. 1—1об.
44 Там же, ед. хр. 1529, л. 2.
45 Бжания Ц. Н. Из истории хозяйства абхазов. Сухуми, 1962, с. 20.
46 Г АКК, ф. 774, on. 1, ед. хр. 178, л. 58.
47 См.: Бжания Ц. Н. Указ, соч., с. 22.
48 ГАКК, ф. 454, оп. 2, ед. хр. 768, л. 5, 22,
49 См.: Данилова Е. Н. Сельская община…, с. 125.
Маломощные хозяйства были вынуждены объединяться для совместного
выпаса скота или отдавать его для выпаса тем, кто имел возможность, самостоятельно этим заниматься. Так, занятие скотоводством стало концентрироваться в руках незначительной части населения, у большей же его части на первый план выдвигалось земледелие.
Статистические данные по переписи 1897 г. дают нам такие сведения о хозяйственной деятельности населения50 (табл. 4).
Даже если поставить под сомнение данные по некоторых аулам, тенденция перехода к занятию преимущественно земледелием очевидна. Все это в дальнейшем оказало влияние на развитие поселений, особенно на планировку такой основной ячейки его, как усадьба. Постепенно в комплексах хозяйственных построек усадеб за счет сокращения базов для овец, навесов для крупного рогатого скота все больше места освобождается для сада и огорода. Это, в свою очередь, влекло за собой изменения в рационе питания, в котором шире стали использоваться огородные культуры, не употребляемые ранее. Таким образом, развитие у горцев садоводства и огородничества можно объяснить не только русским влиянием, которое было бесспорным в вопросе расширения ассортимента садовых и огородных культур, но прежде всего объективными условиями, в которых оказалось после переселения горское население.
После переселения все абазинские аулы представляли собой новые административные единицы, одинаково назывались аулами или селениями, и разницы в социально-экономическом положении между ними не было. Для вновь созданных аулов стало характерно соединение в одном селении нескольких ранее самостоятельных сельских общин, сохранивших свое историческое название. Образовались кварталы, в названиях которых были видны их бывшая принадлежность тому или иному владельцу, географическое название местности, где жили раньше, принадлежность бывшему этническому подразделению. Каждый из этих кварталов не был самостоятелен в экономическом и административном отношении, но в миниатюре представлял собой сельскую общину со всеми внутренними правами и обязанностями ее членов51.
50 Население Кубанской области по данным вторых экземпляров листов переписи 1897 г. Екатерииодар, 1907, с. 346—352.
51 См.: Данилова Е. Н. Сельская община…, с. 113—114.
Внутри большого квартала существовало еще несколько кварталов меньшего порядка, которые состояли из родственников, носивших одну фамилию. Такие кварталы назывались «х1бль» (как и большие) или к1ядыгв. Названия имели и отдельные части аула в зависимости от расположения их по отношению к реке, ручью, горе. Такое деление было до переселения, так как вызывалось практическими соображениями. После переселения, с ростом аулов, неизбежным нарушением патронимического расселения это стало необходимо. Обычно аул делился на центральную часть — кыт г1вына и речную сторону — апххъа йыквч1ву, т. е. жившие на берегу реки; на нижнюю часть — Акыт-Алаг, низину — Псых1ва и верхнюю по течению реки или к горам — кыт-хъа52. В ауле Шахгиреевском придерживались деления на три части: акыт-ана (голова или начало аула), акыт-ацукуа (конец аула) и Инджик-дас (живущие ближе к Зеленчуку) 53. Помимо этого, в административном порядке аулы были разделены на кварталы «для лучшего сбора податей» и чтобы знать, «в какие именно дни жители того или иного селения должны вносить деньги»54.
Новые селения (и тапантовские и шкараувские) имели скученную планировку, характерную для всех горских селений края. Усадьбы в них располагались без определенного плана. Небольшие кривые улочки, часто заканчивавшиеся тупиками, разделяли кварталы. Родственные кварталы, как правило, имели общую ограду из плетня или камня, поверх которых укладывали колючий кустарник — дерезу. Внутри кварталов отдельные усадьбы также имели ограду, но в ней обязательно находился перелаз. Это подчеркивает двойственный характер мелкого индивидуального хозяйства: с одной стороны, все родственники, а с другой — ограда определяет границы каждого хозяйства.
Экономическое развитие края, введение почтовой связи неизбежно вели к развитию дорог, проходящих через аулы. Это, в свою очередь, влекло за собой развитие улично-квартальной планировки аула по обе стороны улицы-тракта. В 1895 г. были приняты «Обязательные постановления об улучшении строительной части в станицах, хуторах, селениях»55. Отдельные положения этого постановления предусматривали постепенную перестройку селений (независимо от их национального состава), совершенствование уличного типа планировки, создание общественных центров на площадях и улицах, имеющих не менее 10 сажен ширины. Регламентировалось отведение плановых мест для усадеб, предусматривались противопожарные мероприятия, высадка деревьев56. Но реальной возможности выполнить эти постановления не было. Этот факт был отмечен Кубанским областным комитетом. Из всех абазинских аулов постановление стало осуществляться лишь в начале XX в. в ауле Кувинском. Это было связано с тем, что аул, расположенный в низине близ реки, часто страдал от разливов, и жители начали переносить свои усадьбы на более высокое место, но уже по общему плану селения. И в настоящее время это селение выделяется стройностью планировки. В целом же еще долгое время селения продолжали оставаться такими, какими были в первые годы после переселения. В 1913 г. И. Щукин, побывавший в ауле Лоовско-Кубанском, писал, что этот аул «является представителем второго типа здешних селений (в отличие от карачаевских. — Ю.З.). Наиболее характерной его особенностью является то, что все сакли в нем ориентированы передним фасадом в одну сторону, а именно на юг, благодаря этому они располагаются в одну сторону без какого-либо отношения к довольно неправильно проходящим улицам и переулкам»57.
52 Очерки истории Карачаево-Черкессии, ч. 1. Черкесск, 1967, с. 372—373; Д а – нилова Е. Н. Сельская община…, с. 116; Полевые материалы СКЭЭ, 1976 г. Тетрадь 2, с. 11.
53 Полевые материалы КЧЭЭ, 1981 г. Тетрадь 1, с. 4.
54 ГАКК, ф- 454, оп. 2, ед. хр. 892, л. 101.
55 Кубанский календарь на 1898 г. Екатеринодар, 1897, с. 124.
56 Там же, с. 124—126.
57 Щукин И. Из поездок по верхней Кубани.— В кн.: Землеведение, кн. 3. М.. 1914. с. 30.
Важным событием в истории абазин было открытие в 1879 г. в ауле Бибердовском школы. К концу XIX в. школы работали почти во всех абазинских аулах. Открытие школ, появление купеческих лавок выделение помещения для аульного правления, хлебного магазина, значительно увеличило число общественных зданий в селениях (раньше единственным общественным зданием была мечеть). Правда, они выглядели убого. В отчетах неоднократно отмечалось, что помещения эти (особенно аульные правления, общественные хлебные магазины) находились в плачевном состоянии58. И все-таки появление общественных зданий, связанных с развитием просвещения, новых общественных отношений, здравоохранения (открытие фельдшерских пунктов и аптек) было шагом вперед в развитии абазинских аулов.
58 ГАКК, ф. 454. оп. 2, ед. хр. 1296, л. 70; ф. 454, ап. 1, ед. хр. 1229, л. 58; Кубанская справочная книга, 1894. Екатеринодар, 1895, с. 105—106.
Таким образом, переселение абазин на равнину стало важным этапом в истории этого народа. Административные преобразования, проведение земельной реформы стабилизировали абазинские аулы и положили начало новому этапу в их развитии на пути преодоления пережитков патриархально-родовых и феодальных отношений, былой замкнутости, на пути развития нового типа хозяйства, включения в экономику всей страны. Теперь аулы тапантовцев и шкараувцев расселены на достаточно ограниченной территории, что значительно упрощает контакты между двумя группами абазин. Все это в конечном итоге способствует их этнической консолидации.
Ю. И. Зверева
Список сокращений
ГАКК — Государственный архив Краснодарского края.
ЦГВИА — Центральный государственный военно-исторический архив.
СКЭЭ — Северо-Кавказская этнографическая экспедиция.
КЧЭЭ — Карачаево-Черкесская этнографическая экспедиция.
ЦГА СОАССР — Центральный государственный архив Северо-Осетинской АССР. ЦГИА ГССР — Центральный государственный архив Грузинской ССР.
КОРГО — Кавказский отдел Русского географического общества.
КЧНИИ — Карачаево-Черкесский научно-исследовательский институт.
Поступила в редакцию 28.01.81
