Все имеет начало. Есть начало и у людского рода, каждого народа и рода. Согласно Священным Писаниям, все люди произошли от первого человека и пророка Адама и его жены Евы, и со временем, по тем или иным причинам, каждая раса приобретала свои черты, каждый народ приобретал свой язык, свою культуру, свой эпос. И, разумеется, адыги живущие на Кавказе, и, в частности, в Кабардино-Балкарии, оказались когда-то в этих краях в силу каких-то обстоятельств. По одной из версий, предки нынешних кабардинцев прибыли сюда из Египта, и с этого времени каждый род развивался по своему.
Согласно родовому преданию, история Канкуловых насчитывает чуть более трехсот лет, то есть, выражаясь философским языком, охватывает Новое время. Однако мы должны охватить чуть больше времени, ибо без этого просто нельзя «освятить» нашу родословную, без этого многое осталось бы непонятным.
Итак, по преданию наших предков, мы являемся потомками Шегануковых. В 17-м веке этот род был столь известным и ненавистным в Кабарде, что мы должны подробнее остановиться на том, почему они были истреблены до младенца. По родословной кабардинских князей и мурз 17-го века, приведенной в первом томе книги «Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв.» вышедшем в 1957-ом году в Москве, видно, что Шагануко, давший начало роду Шегануковых, прямой потомок «праотца» кабардинских князей Инала.
[Алегуко Шогенуко(вич) – внук Пшеапшоко Кайтуко(вича) – прим. Zolka.ru]
У Шагануко был родной брат Казыко, который был родоначальником Атажукиных, и это обстоятельство сыграет жизненно важную роль в судьбе Канкуловых. И Шагануко и Казыко (как и Темрюко) были сыновьями Пшиапшоки, как мы видим в вышеуказанной книге. У Шагануко было по одним данным пять, по другим шесть сыновей. А старший Алегуко со своим двоюродным братом Хатокшуко руководил так называемой Казыевой Кабардой в течение долгого времени. Почему они?
Здесь уместно процитировать (из второго тома стр. 359) кавказского генерал-губернатора П.Потемкина из его краткого историко-этнографического писания кабардинского народа (составленного им в1784-ом году) следующие строки:
«Большая Кабарда разделяется на три поколения, а именно: первое Атажукино, второе Мисостово, третье Джанбулатова. Все три колена род свой выводят от одного князя, называемого Кес, который, как сказывают, выехал из Аравии и учинился владельцом всех горских народов. Сей князь имел двух сыновей: первой назван был Иналом, а старший Шамбока. От младших детей Инала произошли все три вышеозначенных поколения владельцов кабардинских; но он имел еще старшего сына, о котором сказано, будет ниже. От Шамбока произошел род владельцев бесланейских и абазинских. Инал, как выше сказано, имел старшего сына именем Шеченуха. Поколение же сие было в Кабарде во особливом уважении. Старший из оного составлял род самовластного владельца, но в конце прошлого века по ненависти к нему других князей, не терпя его гордости, учинен был заговор, и истребили сие колено даже до младенца».
Здесь опять встает вопрос: в чем выражалась гордость Шегануковых, и почему их истребили? Судя по первому тому, Алегуко и Хатокшуко были коварными людьми, которые принимали то русскую сторону, то крымско-турецкую. Словом, они были такими, которым нельзя было доверять, чьим клятвам нельзя было верить. И если после предательского убийства Хатокшуко князья Шужея в народе родилось выражение: «Хьэтlохъущыкъуэ напэ» (совесть Атажукина), то для безжалостного и лживого Алегуко Шеганукова, видимо не нашлось подходящих слов.
Известный европейский автор конца 18 –го века Ян Потоцкий про Шегануковых писал:
«Главы этого семейства не допускали, чтобы другие князья садились раньше их. Они не разрешали, чтобы лошадей других князей поили водой тех же речек, или, как минимум, выше по течению того места, где поились их собственные лошади. Когда им хотелось вымыть руки, они приказывали молодому князю держать перед ними таз. Они считали ниже своего достоинства посещать «поки», или собрания князей. И вот что из всего этого вышло. На одном из таких всеобщих собраний они были осуждены на уничтожение. Судьи взяли на себя роль исполнителей приговора, ими же вынесенного. Ничто не вышло наружу до момента исполнения приговора. Когда пришел фатальный день, все князья семейства Чегеншукхо были заколоты кинжалами с их детьми и беременными женами».
Согласно родовому преданию, семерых братьев Шегануковых пригласили в гости, и после того как они все опьянели, заблокировали в доме из плетня и сожгли. Согласно другим сведениям, якобы, после того как они пригласили к себе в гости Хатокшуко Казиева и угостили мясом его же лошади, оскорбленный князь как бы и организовал их уничтожение, что, конечно, не выдерживает никакой критики. Почему-то все авторы упускают столь важную деталь как кровная месть. Не говоря уж о других, в середине 17-го века возле реки Малки, как мы видим в первом томе, Алегуко и Хатокшуко не только убили одного из влиятельных Черкасских, но и не выдавали его тело родственникам, не отпускали плененных князей.
Итак, истребление Шегануковых имело место в конце 17-го века, и с этого времени, можно сказать, начинается история рода Канкуловых. Когда Шегануковы были приговорены, отец одной из их снохи, принадлежавший к уважаемому роду Тыжевых, заблаговременно забрал к себе свою беременную дочь. Однако князья узнали об этом, и потребовали ее выдачи для казни. Разумеется, в то время ни один уздень не подчинился бы никому в таком деле, и, в конце концов, было решено: если бывшая невестка Шегануковых родит мальчика, его сразу же умертвят. По мере приближения срока глава Тыжевых не находил себе места, ибо и это условие было для него позорным, и он отправляет свою дочь к родственникам в Абхазию.
[Истребление Шогенуковых произошло в 1687 году. Получается, что мальчик Канкул родился в 1687-1688 гг. – прим. Zolka.ru]
Вскоре родился мальчик, и когда князья послали своих людей за ним, дочь Тыжевых сбежала с сыном, и нашла приют в кошаре, принадлежащей абхазской семье. Когда родственники прислали за ними, мать с сыном возвращаются. У тех абхазов была крепостная семья по фамилии Къул и мальчик стал их аманатом (къан). В то время было в порядке вещей отдавать своих сыновей на воспитание в другие семьи, особенно княжеских. И так получилось, что со временем потомка Шегануковых назвали Канкул (Къэнкъул). Когда он подрос, жил с матерью некоторое время в Грузии у своей тети (дочери Алегуки), которая (по данным Ш. Ногмова) была когда-то выдана замуж за местного князя. Вероятно, подробный рассказ о зверском убиении своих братьев стала причиной, и княжна скоро умирает.
[1 марта 1640 года к великому князю Кабарды Алегуко Шогенукову прибыл посол из Мегрелии, просил руки его дочери для старшего сына Левана II — Александра. Алегуко дал на это свое согласие. Об этом браке рассказывает итальянский миссионер Арканджелло Ламберти, проживавший в Мегрелии в 1633—1649 годах. – прим. Zolka.ru]
С этого времени по существу для матери с сыном начинается своя жизнь. Они перебираются в Черкессию, но останавливаются не в ауле, а в русской станице.
[До 1711 года станицы терских (гребенских) казаков располагались между реками Терек и Сунжа. Первые станицы на территории Кабарды начали появляться после захвата местности Моздок в 1764 году. Канкуловы упоминаются живущими близ русской станицы Павловской, но это было через 100 лет после рождения Канкула. – прим. Zolka.ru].
Очевидно, тогда их не совсем забыли, и они вынуждены были принимать меры предостороженности. Когда Канкулу исполнилось около двадцати пяти, мать женит его на девушке из числа своей абхазской родни, что тогда тоже было нормой.
[Т.е. он женится примерно в 1712-1713 гг., а Инал родился в 1710-х годах. – прим. Zolka.ru]
Можно предположить, что дочь Тыжевых хотела, чтобы род Шегануковых продолжился быстрее, и этим можно объяснить раннюю по тем временам женитьбу ее сына. И, действительно, вскоре у молодых рождается мальчик, которого назвали Иналом. Передают, что именно в это время умирает мать Канкула, перенесшая много страданий, которая, повинуясь своему материнскому инстинкту, дала продолжение «буйному» роду. И здесь можно отметить, что тогда так часто бывало, что рождался мальчик, и благодаря этому род продолжался, в том числе княжеский. К сожалению, предание не говорит о том, в какой станице они жили, где в кладбище соседнего аула была погребена «мать Канкуловых». Также, к сожалению, предания не сохранили ее имя, но светлая память о ней должна жить в каждом из рода Канкуловых…
Основным занятием отца и сына Канкула и Инала было оружейное дело (то ли они сами делали, то ли откуда–то привозили для продажи точно не ясно), и поэтому они пользовались особым уважением не только в станице, но и в соседних аулах. Вырастая среди детей казаков, Инал так хорошо знал русский язык, что его с сыном местного атамана направляют на учебу. В предании не говориться, где именно Инал учился и чему, но оттуда он вернулся с русской женой и вскоре Канкулу молодые подарили внука, которого назвали Хатохом. Через несколько лет рождается Къуий, и они с братом становятся «отцами» двух линий Канкуловых.
Подарив отцу двух внуков, Инал стал более свободен в своих действиях, и по службе не раз оказывался в разных частях Кавказа. Передают, что он, пользуясь случаем, оказывается с одним русским офицером в ауле своей бабушки Тыжева, где должны были собраться старшие кабардинские князья, для решения каких-то вопросов. Сын Канкула знавший и родной и русский язык был при офицере переводчиком. По преданию, он был так внешне похож на одного из присутствовавших Атажукиных, что Инал не стал «отпираться», что это случайность. Выслушав его рассказ, Атажукины не только поверили ему, но и при других князьях приняли потомков Шегануковых (своих, напомним, близких родственников), в свою «семью». Тогда же на том собрании под давлением князей он отказался от «фамилии и владений Шегануковых», и взял в качестве первого имя отца. Так Инал стал первым Канкуловым. Тогда же в качестве компенсации князя «обозначили» какое-то количество золота, и разрешили вернуться в Кабарду, дав твердые гарантии.
Удивительно, но во втором томе книги (на которую мы выше ссылались) «в № 167» говориться, что ротмистр Терского полка Мещеряков от 12 января 1764 года докладывает коменданту Кизляра:
« В силе данного мне от вашего превосходительства секретного наставления от 12 декабря 1763 года, по отправлении сюда следовал я в Большую Кабарду и прибыл, во-первых, в кабак знатного кабардинского узденя Батыр-Мурзы, называемом Тыжев, 19 числа оного декабря, где случился быть владелец Касай Атажукин. И по объявлении ему от меня причины моего приезда, приказал быть к нему собранию протчим владельцам, которые через две недели съехались»…
[Иналу в 1764 году должно быть не менее 50 лет. – прим. Zolka.ru]
После переезда семьи Инала в Тыжево (Кишпек), он был не только при Атажукиных, но по преданию, стал первым учителем знаменитого Исмаил-бея, которому, как известно, Лермонтов посвятил одноименную поэму.
[В “Описание населенных мест Большой и Малой Кабарды, составленное геодезистом Степаном Чичаговым к выполненной им карте Кабарды” за 1744 год указано 2 деревни Тыж. В 1753 году уздени Умар Минкишиев и Мамбот Усейн Аджакаев дали пояснения к карте и сообщили, что есть деревня Тыж на р. Баксан и деревня Тыж на р. Куркужин … владелец Касай Атажукин. В “Ведомости исчисления кабардинского народа на 1825 год”, составленной Якубом Шардановым, в ауле узденя 1 степени Калги Тыжева Канкуловы не упоминаются – прим. Zolka.ru]
И более того, нам нет оснований не верить тому, что именно Инал отвез в свое время Исмаил-бея в Петербург на учебу. Далее судьба сына Канкула неизвестна, кроме того, что он оттуда не вернулся. Чтобы с ним не стало, можно смело сказать, что он был человеком своего времени…
[Измаил-бей Атажукин родился в 1750 году, уехал в Россию в 1760 году. Выше было сказано, что Инал Канкулов открылся Атажукиным к 1764 году, т.е. он не мог отвезти Измаил-бея в Петербург. Также, такой известный и образованный человек равный князьям Атажукиным и узденям 1 степени Тыжевым должен был оставить след в архивных источниках, но пока в них нет ни одного упоминания об Инале Канкулове – прим. Zolka.ru]
Согласно родовому преданию, его отец Канкул дожил до того момента, пока его правнук Тлух (сын Хатоха) не стал крепким юношей. Вероятно, «отец Канкуловых», прожив долгую жизнь, скончался около 1785 года.
[Т.е. в возрасте около 100 лет. Канкуловы упоминаются в документе «Список имянной, живущим блис Павловской крепости вниз по речке Куре, в Каплановом ауле черкесам, мужеска и женска полу, с показанием каких владельцов оные, и числа их семейств. Учинен сентября 6-го дня 1786г.», но имен Инал, Хатох, Куий или Тлух там нет. – прим. Zolka.ru]
Инала, как мы отметили, тогда не было, а были его сыновья Хатох и Къуий с семьями. Спустя какие-то годы у Тлуха родился сын Хусин, у Къуия два сына: Хасана и Екуб.
[Согласно посемейным спискам а. Ашабово за 1886 год Якуб является сыном Хасаны и родился примерно в 1821 году, но ни Хасаны, ни Якуба, ни вообще Канкуловых нет в “Ведомости кабардинского народа … “, составленной Якубом Шардановым в 1825 году. – прим. Zolka.ru]
Канкуловы жили в Тыжева еще около тридцати лет, и переселились в аул Тохтамышевых (Лечинкай) по приглашению старейшин этого рода.
[“Билет сроком на 15 дней в декабре 1847 г. был выдан кабардинцу из аула Тохтамышева Келемету Канкулову. Он направлялся в а. Борокова с двумя женщинами на одной арбе «с оружием» для свидания с родственниками.” Бейтуганов С.Н. “Кабарда: история и фамилии”. – прим. Zolka.ru].
Тохтамышевы, хоть и числились узденями первой степени, были княжеского рода, и до поры до времени они, потомки от третьей жены Инала, входили в число «избранных». По данным Шоры Ногмова, князь Тохтамыш с сыном были изгнаны из Кабарды более старшими потомками Инала за несоблюдение «этики». А спустя какое-то время, они тоже были истреблены за исключением Кайтуко, который, скрывшись в лесу возле реки Малки, спасся. Когда узнали об этом, к нему послали людей с известием, что ему гарантируют жизнь, если откажется от княжеского титула. Он согласился и, благодаря этому, их род продолжился. Не будет преувеличением сказать, что Тохтамышевы, приглашая Канкуловых, руководствовались и родственными чувствами. А может с потомками Шегануковых «грезили о реванше»…
Спустя пару лет здесь в роду Канкуловых родился мальчик, которому суждено было прожить долгую и необычную жизнь, который стал таким, про каких говорят, что в «роду такого сына не было». Мальчик был сыном Екуба, и назвали его Ахмедом…
[Ахмед родился примерно в 1848 году и как минимум с 1859 года жил с родителями в а. Ашабово – прим. Zolka.ru]
До того как вернуться к нему поведаем одну историю, в которой был замешан (согласно родовому преданию) Ибрагим сын Хасаны.
[Вероятно Ибрагим – брат Хасаны, т.к. Хаджи Ибрагимович 1820 г.р. ровесник Якуба Хасанавича 1821 г.р. – прим. Zolka.ru]
С детства он был таким шустрым и изобретательным, что Канкуловы, которые строго руководились принципом «невмешательства», всерьез беспокоились, как бы он роду не навредил. И действительно, когда ему только минуло двадцать, он уговорил своего друга и сверстника Атажуко Атажукина жениться на вдове… генерал-майора Бековича-Черкасского, что для рода последних было сродни позору.
[Атажуко Атажукин родился в 1813, умер в 1868 годах. Ибрагим не мог быть его сверстником. – прим. Zolka.ru]
Согласно многим документам, еще со времен Пшиапшоки Шегануковы и Атажукины ненавидели Черкасских за то, что ради выгоды легко брали русские имена, принимали крещение. И, как известно, некоторые Бековичи-Черкасские пали от рук и от самого Пшиапшоки и его потомков. Разумеется, последующие поколения этих княжеских фамилий не испытывали друг к другу симпатий, и более того, были кровниками.
В этом случае Ибрагим и Атажуко привлекают (согласно архивным данным) одного из Тыжевых по имени Калгу, который от имени Атажукина делает вдове годившейся ему по возрасту в матери, предложение.
[“Жених отдал обусловленную сумму свату Калге Тыжеву при свидетелях: Асламбеке Агубекове , Шигибахове, Абрагиме Шугимове, Шугибахове и Шхан-Гирее Ирюгове*. Все они прибыли в аул прапорщика Докшуко Касаева, «состоящий на реке Баксане», и был совершен обряд венчания «муллою Шугано-Афачаговым (Афашаговым)”. Бейтуганов С.Н. “Кабарда: История и фамилии”.
Т.е. можно сделать вывод, что Ибрагим носил фамилию Шугимов/Шугемов/Шогемов, а не Шогенуков. И действительно, в Кабарде был такой влиятельный дворянский род (сейчас живут в Нартане). Представители Шогемовых стали днк-тест и не совпали с обоими ветвями Канкуловых. – прим. Zolka.ru]
Княжна ничего, не подозревая, соглашается, но с одним условием: 500 рублей в качестве калыма и несколько крестьян. В то время это были огромные деньги, и Атажуко готов был отказаться от сватовства, но его переубедили. Спустя немного времени, когда условия были выполнены, состоялся обряд никаха, но…у княгини был влиятельный брат по фамилии Касаев, который, понимая «что к чему», срочно приехал из Кубани, и потребовал от сестры развода. Дальнейшая их судьба нам, наверное, не интересна, но этим мы хотим подчеркнуть то, настолько тогда некоторых Канкуловых выдавали гены Шегануковых, в данном примере молодого Ибрагима. Не зря народная поговорка гласит: «Лlэужьыр бжьиблкlэ мауэ!».
Однако вернемся к Ахмеду. К тому времени, когда он стал юношей, большинство семей Канкуловых жила в ауле Ашабова возле реки Малки.
[Подробно об Ахмеде и ветви Якуба Хасанавича можно прочитать в книге Канкулова А.М. “Наш дед Хажи Ахмед Якубович Канкулов“. – прим. Zolka.ru]
Передают, что Ашабовы не хотели, чтобы Канкуловы поселились выше их по течению, так как считали себя уорками, а непрошенные гости были неизвестного сословия. Однако вмешались Атажукины, и пришлось им смириться с этим.
[Ни в одном архивном источнике пока не указано, что Канкуловы могли быть равными Атажукиным или даже Ашабовым. Сословие везде не выше уорка 3й степени (щауэл1гъусэ). Но по информации Ануара Махмудовича Канкулова они действительно жили в верхней части а. Ашабовых. – прим. Zolka.ru]
Первым учителем Ахмеда был Закерей Канкулов, который согласно архивным данным (ЦГА КБР ф.2, оп.1, д.908, л. 1-15.), был муллой соседнего с Ашабова аула Трамова с 1856 года. В графе его сословного положения он значиться как вольноотпущенник, и «находиться» по Бекмурзинской фамилией, видимо, потому, что уздены Трамовы принадлежали им. Канкуловы ни тогда, ни потом не покупали «вольную», ибо даже Атажукины тогда не рискнули бы предложить такое. Наоборот, как мы отметили, у них от князей был небольшой золотой фонд, о пропаже которого мы еще поговорим…
К Закерею часто приезжали его коллеги из других аулов, и один из них кумык по национальности, удивленный способностями его племенника, предложил отправить юношу на учебу в Дагестан. В то время еще продолжалась русско-кавказская война и, конечно, с кумыком не согласились. Однако после того как Ахмед вдруг пропал, его «прижали», и он признался, что юноша уже в Дербенте. Сначала старейшины рода хотели послать за ним, но решили повременить. А когда через пару лет послали, выяснилось, что Канкулов в числе одаренных учеников, отправлен в Турцию. С тех пор о нем не было вестей около двадцати лет…
Отец Ахмеда Екуб тоже оставил достойную память о себе не только в своем роду. По архивным данным (ЦГА КБР ф.2, оп.1, д.26, л.23-25 об.), он был в списке избирателей (от аула Ашабова), выбиравших в 1861 году членов участковых и окружных судов. Другими словами, они создавали новый орган власти, поэтому, собственно, имена этих выборщиков сохранились. Впрочем, имя Екуба упоминается и в этом документе (ЦГА КБР ф.40, оп.1, д.96, л.37-42 об.). Согласно ему, он вместе с Эдиком Атажукиным и Карабатыром Аджиевым были избраны от аула Ашабова в качестве почетных старейшин для решения разных вопросов связанных с ходом земельной реформы. В то время главой Канкуловых был Хусин (которого звали Хъусин-дадэ), но, видимо, Екуб отличался какими-то особыми качествами. А может потому, что он был первым другом Эдика Атажукина.
Также передают, что сыновья Хусина были статными и красивыми людьми. После того как Хасанбию Атажукину «пригляделся» младший сын Хусина Аслан, глава Канкуловых вынужден был «смириться» с условием князя. Князь женил его на дочери своего брата и «устроил» в ауле Атажукино 3 (Куба) Именно от Аслана и идет кубинская ветвь Канкуловых.
[В посемейном списке а. Агубеково за 1862 год упоминается Хасин Канкулов с братом Бекиром и сыном Пшимахо, а также Шу Канкулов с сыновьями Ахмад и Хамурза. Аул Агубекова располагался в местности Фэндыкъуэ (долина между Заюково и Лечинкаем) и переселился на р. Малка к аулу Хасанби Атажукина в 1865г., а в 1867г. два аула объединили. – прим. Zolka.ru].
Где-то в это время между Ашабовыми и Канкуловыми опять возникли натянутые отношения, которые, впрочем, хорошими и не были, ибо первые в своем ауле были (как мы можем видеть по документам) на вторых ролях. По преданию, несколько подчиненных Кази Ашабова на охоте загоняли под него кабана, но получилось, что зверь направился на случайно рядом оказавшегося сына Хусина Гули, который с перепугу и застрелил его. Когда подошедшему Ашабову сказали, кто это сделал, и ему показали кто, он воскликнул в ярости: «Кхъуэри кхъуэ – Гъули кхъуэ!». Гула этого не смог стерпеть, и выстрелил в сторону Кази. Вследствие этого инцидента, пришлось Гуле с семьей отправляться в аул Тохтамышева от греха подальше.
Там они и другие Канкуловы жили до сих пор, пока не «отличился» один из них по имени Къул. В книге под названием «Къэбэрдэй – Бэлъкъэр АССР-м и история» на странице 361 (первый том) читаем, что Канкулов Кул был среди тех, кто подал жалобу на старшину аула Тохтамышева Жамбота на имя начальника Нальчинского округа. После этого Тохтамышевы и Канкуловы уже не испытывали родственных чувств, и пришлось в том же 1879 году последним присоединиться к своим в ауле Ашабова. Вскоре после возвращения, Кул умирает, оставив малолетнего сына.
[В посемейных списках а. Ашабово за 1886 год числятся семьи Канкуловых Аважуко Куловича (1813 г.р.) и Мерема Куловича (1845 г.р.) – прим. Zolka.ru]
Его жена была из рода Кертбиевых, и когда Кертбиевы захотели снова выдать ее замуж, Канкуловы согласились при условии, что мальчик сохранит свою фамилию. По преданию, от него идет ветвь Канкуловых селения Псыгансу.
В начале восьмидесятых 19-го века в роду Канкуловых произошло большое радостное событие. Из Ближнего Востока вернулся Ахмед, «увенченный» слугами, книгами, знаниями. Его давно считали погибшим, и такое возвращение никого не оставило равнодушным: ни его престарелый отец, ни другие старейшины рода не сдержали слез, увидев плотного Ахмеда со всеми благородными чертами. По такому случаю, к Канкуловым приходили люди со всех родов не только с аула Ашабова, но и с других, чтобы порадоваться вместе с ними, и просто полюбоваться на вернувшегося ученого-богослова, и послушать его красноречие.
Об Ахмеде можно (нужно, наверное) написать книгу, но мы (по понятным причинам) ограничимся тем, что передал нам его внук Аниуар (старейшина рода Канкуловых на сегодня конец 2007 года – родился в 1921 году). По его рассказам, его дед, покинув Дагестан, оказался в Стамбуле, и так как он и там выделялся способностями и «кавказской» красотой, нередко бывал с «избранными» во дворце султана. В те годы, как и до этого, во дворцах монархов было нормой держать не только красивых юношей для «украшения», но даже негритенков для экзотики. Когда Ахмед стал совершеннолетним, его оставили во дворце, и вскоре женился на дочери приближенной к султану паши. Ахмед был среди тех, кто встречал Шамиля в Стамбуле, и сопровождал великого имама в Аравию с которым и совершил паломничество.
На рубеже 19-го и 20-го веков в Кабарде, пожалуй, не было более колоритной фигуры, чем он, и неудивительно, что тогда его избрали верховным шариатской судьей (разумеется, по предложению Атажукиных), то есть стал кадием Нальчикского окружного суда, кем и был до Великой Октябрьской революции. Помимо него у Канкуловых тогда был человек с высшим исламским образованием по имени Алий, которого кади очень ценил. Ахмед долгое время был «истиной последней инстанции» для всех сословий, и, разумеется, обо всех его решениях мы сейчас не можем писать, но все же, чтобы не быть голословными, приведем выдержки из книг известного у нас в республике О. Л. Опрышко. Так на 11-ой странице его книги «Бывают странные сближения…» читаем:
«Под сотенным списком, помеченным 3-го апреля 1904 года, написано: «Поименных в сем списке лиц к присяге приводили:
кади Нальчикского городского суда Ахмед Канкулов…
При привидении к присяге присутствовали:
Начальник Нальчикского округа полковник Страхов;
Командир сотни штабс-ротмистр кн. Бекович-Черкасский.»
Здесь говориться о сотне отправленном на русско-японскую войну, и тогда они клялись на Коране перед кади. В той сотне тогда был и Цацу Канкулов, о чем свидетельствуют не только архивные данные, но и роман Ахмедхана Нагоева «Нэхущ шу».
[Канкулов Цацу Киримович (1880 г.р.) внук Умета Канкулова – прим. Zolka.ru]
Тогда Цацу был одним из самых отчаянных, и был отмечен именным оружием. Погиб он, спустя десять лет в самом начале первой мировой войны.
[Всадник Кабардинского конного полка Канкулов Цацу Шуревич погиб от ран 20.10.1916 – прим. Zolka.ru]
Передают, что через год после его гибели, его лошадь вернулась домой, и по этому случаю Канкуловы зарезали пару быков и овец, чтобы раздать мясо как милостыню за его душу. Вероятно, кто-то из его земляков из Кабардинского конного полка вернулся на его лошади домой, и когда пустил ее пастись, она и вернулась…
Что касается Ахмеда, в книге Опрышко «На изломе времен…» говорится, что в своем циркуляре от 3 августа 1914 года начальник Нальчикского округа Клишбиев извещал старейшин Кабарды и Балкарии, что в комиссию (для нас не так уж и важно в какую) назначает от Атажукинской фамилии Атажукина и хаджи Ахмеда Канкулова и Бекович-Черкасского. Как мы выше отметили, еще со времен Шегануковых, мягко говоря, между ними была неприязнь и то, что тогда Атажукин, Канкулов, Бекович-Черкасский оказались в одной «компании», видимо, было зловещим предзнаменованием того, что «их» мир скоро должен был обрушиться…
Вскоре после революции Атажукины прислали из Турции людей к Канкуловым, по мере возможности прислать им часть ихней фамильной ценности, но тогда это было невозможно. По преданию, с золотом Канкуловых подаренным им, когда-то князьями стало следующее. Оно хранилось в шкуре содранного с живого козла у старейшины рода. И в то время, когда оно хранилось в доме престарелого Бишы (второго сына Хусина), пользуясь тем, что он совсем плохо видел, его вторая жена (не будем говорить из какого рода) передала золото своим братьям, которые не только построили в Чегеме добротный дом, но и прикупили целые стада живности.
[Биша не дожил до революции, т.к. в посемейных списках а. Ашабово за 1886 год упоминается только его сын Канкулов Мата Бишевич (1838 г.р.) – прим. Zolka.ru]
Конечно, Канкуловы такое простить не могли, и младшие сыновья Бишы Пита и Нагой наказали ее братьев, обманным путем взяв последних с собой последних в Кубань и «подставив» казакам.
[В посемейных списках а. Ашабово за 1886 год указан только брат Герандуко – прим. Zolka.ru]
Чтобы закрыть «золотую» тему отметим, что в конце двадцатого века в одном из колхозных полей села Камлюко была обнаружена траншея с характерными признаками изъятия клада. Наверное, тогда потомки Атажукиных забрали свой фамильный клад, и так как девяностые годы отличались от двадцатых, благополучно перевезли за границу. Кстати, после кончины Хьэж-дады его сын Махмуд закопал в своем саду его книги и работы. По словам его внука Аниуара, он помнит этот день, но тогда ему запретили выходить из дома. Разумеется, «этот клад» для нашей фамилии представляет определенную ценность…
Ахмед Хьэж-дадэ проживший 103 года с большой заботой относился ко «второму» сыну рода – Маше.
[Канкулов Маша Герандукович (1889 г.р.) сын Герандуко Уметовича (1853 г.р.). У представителей этой ветви обнаружена гаплогруппа ДНК R1a, которая отличается от гаплогруппы G2a2, обнаруженной у представителя Канкуловых из с. Куба. Т.е. они не родственны. – прим. Zolka.ru]
Казалось бы, по архивным и прочим данным о Маше все известно, но это, конечно, не так. В разное время разные газеты республики писали о нем многое и, в частности, о его роли в организации Зольского восстания в 1913 году. В то время начальник Нальчинского округа Клишбиев, чтобы иметь средства для поддержания деятельности учебных заведений, решил продать зольские пастбища конезаводчикам, но против этого выступил революционер-большевик Маша. В результате пришлось ему скрываться от властей и, по словам Аниуара, тогда его дед велел своему «извозчику» Шхамыту отвезти Машу в Карачай, где замужем за местного кади была дочь Ахмеда.
[К1уак1уэ/Зурумхан была замужем за кадием Карачая Хаджи Джахфаром Хачировым – прим. Zolka.ru]
В 1918 году Маша, собрав четыреста всадников в Кабарде и двинув в Пятигорск, помог Кирову установить советскую власть. С тех пор он занимал разные руководящие должности, и нам нет необходимости цитировать архивные данные.
В частности, он в середине тридцатых годов, работая первым секретарем райкома, помог многим Канкуловым получить образование. Среди них были Данял и Хужпаго.
[Канкулов Даниял Асланбекович – внук Кирима Уметовича – прим. Zolka.ru]
Данял, после того как Машу перевели на более высокую должность в Нальчик, совсем молодым занимал высокий пост в министерстве просвещения до ухода в армию. Хужпаго работала председателем сельсовета с. Камлюко до середины сороковых. Последней должностью Маши была пост Председателя Президиума Верховного Совета КБАССР. И тогда и до этого, они с Калмыковым сделали много хорошего для становления республики. Известно, что они были репрессированы в 1937-38-м с интервалом в один год. Первым был арестован Маша, который даже под пытками отказался назвать Бетала «врагом народа». Тогда, если б он сказал то, что хотели услышать сотрудники НКВД, вероятно, руководил бы республикой в последующие годы. В этой нелегкой ситуации он ради спасения и власти, не пошел на «сделку» с честью и совестью. По словам Аниуара, в конце пятидесятых он встретил некоего Звонцова, который и поведал ему, что в лагере Маша сохранял свое достоинство, а когда после годичного пребывания в лагерном лазарете скончался в 1944 году, был им похоронен. Далеко не каждый род может гордиться тем, что имел и такого славного сына, и добрая память о нем должна всегда жить в памяти Канкуловых…
Еще до него репрессированы были несколько семьей Канкуловых. Согласно справке с прокуратуры, вечером были арестованы и на следующий день расстреляны Болат, Жагфар, Темиржан, Муса. В то время пресловутая «тройка» приговаривала всех без разбора, и они, к несчастью, оказались в их числе. Было это поздней осенью 1937 года. Еще раньше под предлогом раскулачивания в далекий Узбекистан были высланы шесть семей. Нынешний старейшина рода был в их числе, и было ему тогда чуть больше тринадцати лет и, конечно, помнит все тяготы и лишения, выпавшие на их долю. По его словам, истинная причина была не в раскулачивании, а в следующем. Отец его Махмуд на добровольных началах знакомил по вечерам желающих с тонкостями агрономий и учил грамоте. И после того, как как-то на районном совещании некто Ж-в с иронии обратился к нему, мол, твой отец был кадием Кабарды, что ж ты тоже не попросишь об этом Калмыкова, они попали в поле зрения НКВД. А после того как с Нальчика вмешался некто М-в, большой недруг Маши, их и выслали, хотя к этому времени они, как и другие зажиточные Канкуловы отдали все колхозу.
Так волею судеб эти шесть семей оказались в Ташкентской области в хлопководческом совхозе «Пятилетка». Это место было столь неприспособленным для жизни, что местные жители называли его зловещим, и здесь жили исключительно «раскулаченные» со всей страны. И в этих нечеловеческих условиях Канкуловы не потеряли свое «лицо», и стойко переносили все, что выпало на их долю. По словам нашего старейшины, благодаря организаторским способностям, Аскер (глава одной семьи) был вскоре избран бригадиром, и с этого времени Канкуловы там были на хорошем счету. В 1939 году Аниуара даже направили на учебу в Ташкентское педучилище, а потом он поступил в Учительский институт. Окончив первый курс, он был направлен в Туркмению в военно-пехотинское училище, так как уже шла война, и было это в 1943 году. Что касается Аскера, за хороший труд он с семьей был отпущен домой в том же году, но из-за войны они не решились в дорогу. К тому же, он тогда уже болел туберкулезом и умер от этого через год. Однако добрая память о нем еще жила в сердцах ссыльных, и даже некоторые участки называли «полями Аскера».
Мы уже говорили, что зажиточные Канкуловы добровольно отдали большую часть имущества в создаваемый в самом начале тридцатых годов колхоз «Путь к коммунизму» в селении Камлюково. Само село было основано двумя-тремя годами раньше, и когда сюда переселялись из Малки (Ашабова), другие роды, несмотря на советское время, не оспаривали «право» Канкуловых занимать верхнюю часть. Как известно, лучше потерять часть, чем все, и поэтому среди тех, кто внесли большой материальный вклад в колхозное строительство, были и Канкуловы. А Хажбатыр и Мисхуд были, по существу первыми председателями сельсовета и колхоза соответственно. По иронии судьбы, последними стали внук Аскера Каншобий и Бати Караканович в середине 90-х годов. И до и после войны многие сыновья и дочери Канкуловых добросовестно трудились в колхозе. В то время работа на сельхозмашинах было делом рискованным и далеко не все соглашались. Однако Канкуловы никогда не пасовали перед опасностью, и так случилось, что прямо в поле трагически погибли Мухажид и Асланджэрий…
Однако, как и для большинства родов, самые трагические страницы Канкуловых писались на фронтах Великой Отечественной войны. Среди тех, кто первыми приняли удар на себя, были Данял и Караби. После того как полк Даняла был разгромлен, он с другими командирами организовал партизанскую войну в Белоруссии. Лично под его командованием было пущено под откос несколько десятков эшелонов, была разгромлена не одна вражеская колона. У руководителей партизанского движения он был на таком счету, что именно ему и двум его помощникам было поручено переправить за линию фронта особо важные документы, за что был представлен к высокой награде но, как и для других Канкуловых они были для него недоступны. Причина была в том, что «всесоюзный староста» Калинин, бывший тогда председателем Президиума Верховного Совета СССР, чьим указом и раздавались правительственные награды, хорошо был знаком с делом Маши (который формально был его замом как коллега республиканского масштаба), и поэтому кого-то из его братьев-однофамильцев нельзя было особо отмечать. Согласно Интернет данным, Данял был в 1942 году комиссаром отряда в Вилейской области.
В той же Белоруссии в первом же бою был тяжело ранен один из наших сегодняшних старейшин Караби. Выжив каким-то чудом, он провел в разных госпиталях более года. И когда вновь встал в строй, был опять серьезно, но менее опасно ранен, после чего «списали» на партийную работу. В Сталинграде воевал Муса, и как сотни тысяч солдат сложил там голову. Ныне известно, в какой братской могиле он похоронен, и его сыновья и внуки периодически бывают там. Под Сталинградом погибли и родные братья Назир и Амирхан сыновья Пата. Илья Жирасланович, имевший несколько боевых наград погиб в Курской дуге возле Орла. Рота под его командой тогда весь полег, но предотвратил танковый прорыв, грозивший дивизии большими неприятностями.
Героически воевал и погиб в районе Белой Церкви Залимхан тоже сын Пата, а его боевые награды вместе с благодарностью командования, были высланы его опекуну Махмуду сыну Хьэж-дады. Также, не жалея себя, сражался, Ханашго сын Темиркана, который,вернувшись с фронта с ранениям, прожил ещё четыре года. Его родной брат Гузер был в кавалерийской дивизий и после третьего ранения лечился в Азербайджане, где о себе оставил добрую трудовую память.
Конечно, мы не можем писать обо всех героических поступках погибших сыновей нашего рода. Вот их имена с селения Камлюково: Мухаб, Халай, Дзру – сыновья Темиркана, Анатолий и Илья – Жирослана, Аскербий и Мусэбий – Шолоха, Данила сын Асланбека, Каншоби – Шужея, Тлостан – Нагоя, Муса – Бечира, Султан – Бекмурзы, Мухажир – Талама, Кашиф и Хабан. Погиб на войне и проживавший в с. Сармаково сын Хьэж – дади Газиз. Из Канкуловых с селения Куба не вернулись Лут Исмелович, Туркбий Нурбиевич, Лута Даутович, Хажисмел Щамелович… Среди вернувшихся были Маша Талибович и Нурдин Алиевич…
Почти все вернувшиеся с фронтов Великой Отечественной войны имели ранения, а братья Амербий и Карабий Шолоховичи тяжелые, и чудом выжили. Помимо них из селения Камлюково вернулись Мисост, Шамгун, Данял, Мухамед, Шам, Хабала, Берд, Корней. О последнем стоить сказать особо, ибо во время оккупаций он был старостой в родном селе, за что многие считали его предателем, что несправедливо по отношению к нему. Дело было так: после того как из-за ранения Корней вернулся с фронта сами старейшины села попросили его быть старостой, ибо среди Канкуловых было много партийных, и «чужой» мог их сдать немцам. Благодаря ему никто из села Камлюково не был расстрелян, в то время как в соседних, это было нормой. На фронт также был призван Чаруан, единственный из Канкуловых примкнувший к врагам.
Разумеется, и в гражданской жизни они не почивали на лаврах фронтовиков. Как выше сказано, сразу по возвращении Караби, достигший среди Канкуловых наивысшего положения, был направлен на партийную работу. Он был первым или вторым секретарем райкомов партии чуть ли не в половине районов республики, а потом до выхода на пенсию в звании полковника работал начальником политчасти МВД республики. Впрочем, на заслуженном отдыхе он долго не был, ибо опять партия позвала, и работал в Совете Министров до середины восьмидесятых пока вторично не вышел на пенсию персональным пенсионером РСФСР.
В послевоенное время имя Даняла также было известно в республике. Сначала он работал одним из руководителей НКВД, где, пользуясь партизанскими навыками, отлавливал бандитов по лесам и ущельям республики, и так преуспел, что был награжден орденом Красной Звезды. Потом он, занимая разные руководящие должности, помог многим Канкуловым найти достойное место в жизни. Одним из них был Хусен Хакияшевич, занимавший в свое время руководящие должности в структурах МВД. Хусен был главным хранителем родословной Канкуловых и, благодаря его стараниям, стала возможным наша работа (основным является Асланбек-отец Даняла). Возвращаясь к Данялу, отметим, что в Белоруссии его так помнили, что в день его похорон оттуда в Минводы прибыл чартерный авиарейс с бывшими партизанами. В определенных кругах авторитетом пользовался и Жамал Тепсарукович, работавший в последнее время народным судьей. Его сын главный редактор известного и в нашей стране и за рубежом молодежного журнала, выходящего в Москве.
Конечно, не только бывшие фронтовики из рода Канкуловых принимали активное участие в восстановлении разрушенного хозяйства, в создании лучших условий жизни. И в селах и в городах наши сыновья и дочери добросовестно относились к своим обязанностям, и многие были отмечены трудовыми наградами. В селении Камлюково в разное время председателями сельсовета из Канкуловых были Хажбатыр Хашмахович, Светлана Масхудовна (до направления в партийную школу), Асланбий Галимович, Бати Караканович. Более четырех десятков лет отдали сельской школе преподаватели Кураль Амирхановна, Адмир Закереевич (один из соавторов этой брошюры), Музарин Мусович, Хажсет Шамгунович: последний долгое время был завучем, а потом директором. Не один десяток отдал Кубинской СШ №1 Абдул-Керим Нурдинович “Заслуженный учитель КБР” получавший в своё время “соровскую стипендию”. Сын его Резуан является директором этой школы, его брат Мухамед главврач местной больницы. Словом, и в с. Куба Канкуловы занимались и занимаются достойными делами и пользуются уважением. Будучи директором Дома культуры, самое активное участие в культурной жизни с. Камлюково принимали Тольбий и Нуральбий. А в республике хорошо знали поэта-песенника Фицу Канкулова.
Многие Канкуловы из числа старшего поколения работали и работают в качестве строителей, инженеров, врачей… Из числа молодого поколения многие, занимая ответственные должности, продолжают лучшие традиции старших. Мы надеемся, что те, кто были достойны нашего упоминания, но не попали в эту брошюру, простят нам. Мы надеемся и верим, что и далее численность Канкуловых (которых на сегодня сотни) , будут увеличиваться, и у нас будут сыновья и дочери, которыми мы будим гордиться – да пожелает Аллах Всевышний этого.
С чувством горести вспомним, что судьбы двух наших одаренных сыновей сложились трагически. Студент факультета журналистки МГУ Заур Мухамедович, известный уже в республике своими творческими работами, так и не смог осуществить свои благородные планы. Выпускник Ленинградского политехнического института Нургали Хажбиевич, будучи уже студентом – старшекурсником отличился при строительстве крупнейшего в мире Саяно-Шушенской ГЭС, будучи на практике в ленинградских заводах, предложил эффективные планы их реконструкции. И ему тоже завистники не простили талант, и не один человек защитил докторскую его «идеями»…
В заключении отметим следующий символический факт. Лет пятнадцать назад, созвав свой сход на берегу реки Малки, Канкуловы положили начало этому явлению и у нас и в других республиках. Тогда та идея была подана Фицей Гамеловичом, и она была поддержана Хусеном Хакияшевичем. Для организации этого мероприятия многое сделали Музарин Ибрагимович и Исмаил Баракович. Тогда старейшиной был 88-летний Хажпаго проживавший в селении Куба. По его версии, Шегануковы были истреблены якобы за то, что один из них пригласил на танец прислугу, что не соответствует выше изложенным фактам. Его полная версия приведена в Интернете и лишь отчасти совпадает с основным преданием.
[В книге Мусукаева А.И. “Века родословий” приведена отличающаяся семейная легенда Канкуловых:
“Десять поколений назад то ли в Чегеме, то ли в Лечинкае, жил Хасанбий Шогемоков с пятью сыновьями. На одном из крупных праздников младший из сыновей пригласил на танец прислугу, чем оскорбил достоинство уорков. Началась вражда между феодальными фамилиями, в результате которой были уничтожены все мужчины Шогемоковых. Одну из невесток Шогемоковых, которая была в положении, ее родственникам удалось увезти к Абхазию, где при родах она скончалась. Семья, в которой она жила, ничего не знала о ней, но оставила у себя на воспитании родившегося ребенка. Назвали его Канкулом (къан – гость, кьул – кровь). Родственники матери приехали к нему, когда он уже был семейным человеком и поведали Канкулу историю его семьи и фамилии. Во время Русско-Кавказской войны Канкул попал в плен, был увезен и Россию и там обзавелся семьей. Умирая Канкул завещал своим сыновьям Камелю и Къуию вернуться на Родину в Кабарду, что они и сделали. Братья пришлись по душе князю Атажукину и поэтому он выделил Камелю и его сыну Хасанби земли в районе Кубы, второго сына и Кьуия поселил в Камлюково. Кубинские Канкуловы из наиболее ранних предков помнят Шу и его сыновей Умара и Хамурзу. Сыновья Хамурзы: Талим, Шамел, Шамгуг, Камбулат, Жанхой,
Али и Абу. У Талима была дочь Гуащатата и внуки: Султан, Хабас, Хасан, Хусен, Юсуф. Дети Шамеля: Хажисмел. Хату, Хайшат и Хаути. Дети Шамгуга: Анатолий и Феня: внуки – Мухамед, Валерий, Равида и Фарида. Сын Камбулата – Борис; внучки – Зульфия и Светлана. Дети Жанхоя: Хасен, Мухамед, Ксения, Хаджеет, Бяни и Анатолий. Дети Абу: Хасан, Хусен и Фатимат.” – прим. Zolka.ru]
А символичность заключается в том, что тогда в 1990 году исполнилось триста лет со времени истребления рода Шегануковых…
Рафаиль Бисиров
